Карфагенский мореход - Александр Васильевич Чернобровкин

Я решил, что с такой крупной суммой денег негоже шляться по морям, что надо отвезти домой. Да и пиратство наскучило. Я прикинул, что смотаться в тот же Корнуолл будет не менее прибыльно, чем захват галер, и при этом намного интереснее. Надо было только заменить карфагенян на матросов другой национальности. Я поговорил с критскими лучниками, которые попали ко мне самыми первыми, предложил хорошую оплату. Они на море выросли, с парусами познакомились. Думаю, справятся. Сказал, что поплывем очень далеко, намекая на Персидский залив, а потом отвезу их домой. Все девять согласились.

Трюма заполнил греческим вином в пифосах, которое так любят кельты, и неокрашенными шерстяными тканями, предназначенными для карфагенских красильщиков. Лишних критских лучников высадил на северной оконечности полуострова Киамон, далеко выступавшего в море. Он километрах в пятнадцати от Кидонии. Некоторые живут как раз посередине между этими точками. Договорились, что, когда понадобятся, приду в порт. Судно у меня приметное, не пропустят,

Дальше пошли с попутным северо-восточным ветром к Сицилии. Неподалеку от западной оконечности острова Крит от берега рванула наперерез легкая тридцативесельная галера. Шла быстро, не меньше восьми узлов. Только вот у шхуны скорость на два-три узла выше. Поняв, что пеленг меняется в корму, я даже не стал подворачивать. Разошлись на дистанции кабельтова два. Послал им стрелу на память. Попала куда-то, но не в гребцов, потому что не сбились с ритма. Поняв, что не догонят, развернулись и пошли к берегу медленнее. Подумал, что среди них могли быть родственники тех, кто служит у меня, и им пришлось бы убивать друг друга.

До Карфагена добрались без происшествий и сравнительно быстро, потому что до Сицилии нас подгонял попутный северо-восточный ветер. На траверзе острова он сменился на северный, а уже на подходе к мысу Бон — почти дома! — на встречный северо-западный. Видимо, у каждого из ветров своя зона ответственности. Обогнув мыс курсом крутой бейдевинд, увалились под ветер и вполборта добрались до порта.

Все пристани там были заняты. Разгружался караван «круглых» судов, прибывших, как говорят, из Западной Африки, но при этом с одного из них выгружали шкуры пум и ягуаров, которые обитают только в обеих Америках. То есть карфагеняне уже открыли этот континент. Скорее всего, сефарды, их потомки, будут передавать эту информацию из поколения в поколение, и через много веков один из них по имени Христофор Колумб совершит величайшее открытие, до которого якобы додумался сам.

Я рассчитал карфагенских матросов и пехотинцев, оставив только критских лучников. Керки отправил в загородный дом, чтобы вернулся в город на Буцефале. Негоже мне пешком ходить. Когда он приехал, я отправился верхом в квартал красильщиков. Там стояло такое зловоние, что даже конь фыркал. Для придания яркости краскам используют мочу. Ее собирают по всему городу специальные люди с большими глиняными кувшинами за спиной, покупая за гроши и перепродавая чуть дороже. По утрам на улицах постоянно слышны скандалы, потому что подливают воду, чтобы получить больше товара. Я зашел в мастерскую, хозяин которой, тщедушный мужичок с длинными мускулистыми руками, словно одолженными у крупного орангутанга, купил у меня больше всех ультрамарина.

— Принес краску? — с надеждой спросил он.

— Нет, привез необработанные шерстяные ткани из Афин, ищу покупателя, — ответил я.

— Тоже пригодится, — с легким разочарованием произнес он.

— Сейчас поплыву за материалом для изготовления краски, — подзарядил его мотивацией поддерживать со мной хорошие отношения. — Нужны товары на обмен. Отдам тебе привезенные ткани, а взамен возьму окрашенные.

— Это другое дело! — сразу обрадовался хозяин красильни. — Как привезешь свою краску, заберу всю.

— Денег не хватит! — отмахнулся я.

— Возьму в долг. Такой краски больше ни у кого не будет, отобью все расходы, — поделился он.

Обговорили цену тех тканей, что я привез, и тех, что увезу. Я доплатил разницу и пообещал, что сам найму арбу и привезу товар в красильню.

На следующее утро от пристани оттащили двенадцативесельным катером одно из «круглых» судов. Оно отправилось в карфагенскую колонию где-то в районе Гвинейского залива. Вот уж кому не позавидуешь, хотя зарабатывают на таких рейсах много, в том числе и члены экипажа, продавая разрешенное для перевозки количество своего товара, обычно не больше одного таланта по весу. Правда, не все возвращаются живыми и здоровыми. В Карфагене много больных малярией, которую подхватить можно в тех краях.

Шхуна заняла освободившееся место. Матросы быстро перекидывали ткани из трюмов в две арбы, которые в сопровождении Дана, Керки или меня отвозили в красильную мастерскую. Я съездил только в первый раз. Хозяин красильной мастерской помял ткани длинными мускулистыми руками, согласился, что хороши, что афиняне умеют делать, не то, что некоторые сиракузцы, да покарают их боги! Я проследил, как его люди погрузили в арбу выбранные мною ткани, сопроводил ее до пристани, где передал руководство грузовыми работами Керки, а сам наведался в городской дом, убедился, что старый раб Норма еще жив, что запасы еды у него есть, после чего поехал в загородный.

Там пока без главных изменений — жены не разродились. Порадовал Айрис, высыпав на кровать статеры из электрума. Она, как ребенок, радовалась, набирая их полными пригоршнями и высыпая по одной-две. Звон монет был для нее немыслимо приятной музыкой. Самое забавное, что она никогда ни за что не платит, только я. Так что деньги для нее должны быть чем-то абстрактным. Может быть, именно поэтому так сильно любит слушать их перезвон.

Глава 49

Вторую неделю лежим в дрейфе в открытом море напротив пролива Гибралтар, ждем попутный ветер. Верхушка скалы еле видна. Если там есть наблюдательный пункт, то нас теоретически могут разглядеть, но практически это маловероятно. Камуфляж у шхуны что надо. От скуки я рыбачу вместе с Даном и Керки. Сделал им по спиннингу. Иногда попадаются голубые тунцы приличного размера. Сразу разделываем и готовим на жаровне. Когда скучно, очень хочется есть.

Восточный ветер задул во второй половине дня. К сумеркам разогнался до очень крепкого. Мы ребята рисковые. Подняв все паруса, рванули по компасу в сторону Атлантического океана. Уже к середине ночи по более высоким и длинным волнам я догадался, что мы проскочили «горлышко», и приказал взять правее. На рассвете берега не было видно.

Для критян, никогда не бывавших в океане, даже понятия не имевших, что можно плыть много дней в одну сторону и не увидеть ни