Таверна в другом мире. Том 3 - Лев Белин

Он пошёл по площади, про себя проговаривая:

— Первый акт сыгран. Время для второго… — а на лице растянулась предвкушающая улыбка, — Скоро они очень сильно заплатят.

Глава 20

Следующая часть плана требовала не денег, а актерского мастерства. Телан снова сменил облик, на этот раз в вонючей, но безлюдной подворотне близ таверного квартала. Он решил применить технику «очевидца». Он должен был не рассказать, а пережить историю заново для каждого слушателя.

Таверна «Потный гном» встретила Телана волной густого, тёплого воздуха, пахнущего прокисшим пивом, жареным салом и немытой шерстью. Он протиснулся к стойке, получил свою порцию мутной жидкости, похожей на пиво, и нашёл свободный угол за грубым дубовым столом. Его соседом был орк. Не просто большой, а прямо матерый. Зелёная кожа в шрамах, один из которых аккуратной белой полосой рассекал оба прищуренных глаза, выдавая бывалого вояку. Он молча, методично уничтожал миску тушёной требухи.

Телан сел, не глядя на соседа, и уставился в свою кружку, как в колодец. Он не пил. Он просто сидел, сгорбившись в своём скромном, вылинявшем камзоле, и его плечи медленно опускались всё ниже под невидимой тяжестью.

— Всё к чертям… — прошептал он так тихо, что слова почти потонули в общем гомоне. — Всё к чертям… — повторил он чуть громче, уже будто сам для себя.

Орк продолжил жевать, лишь на мгновение задержав ложку в воздухе.

— Шесть месяцев, — голос Телана стал чуть громче, надтреснутым от отчаяния. — Шесть месяцев копил, лучшую шерсть в округе закупал… А теперь они… — он резко всхлипнул, и это было настолько искусно и внезапно, что орк наконец медленно повернул к нему свою массивную голову. — Гильдия Ткачей. Цены на нить подняли. Будто не из овечьей шерсти её делают, а… а ткут из лунного света для королевских подштанников! Втридорога! Как я мастерскую теперь содержать буду? Закрывать, значит… всех девчонок-прях по миру пускать…

Он замолчал, сделав глоток своего отвратительного пива, и поморщился — не от вкуса, а от горечи судьбы. Потом, словно пелена с глаз спала, он впервые поднял взгляд на орка. В его глазах была не просто жалоба, а потребность понять.

— А ты… слыхал про того повара? — спросил Телан, внезапно оживляясь. — Что в Ирителе таверну держал. Такой же малый человек был. Не гильдейский принц, не маг… Руками работал. Место себе поднял, честным трудом, с нуля.

Орк хрипло крякнул, что могло означать что угодно.

— Так вот, — Телан понизил голос до конспиративного шёпота, наклоняясь через стол. — Он им, кулинарам этим, тоже не понравился. Слишком независимый, видать. Пришли к нему с «предложением». С данью, понимаешь. А он отказался. — Телан сделал паузу, давая осознать чудовищность этой дерзости. — Ну, и началось… Сначала на него «герои» наехали. Благородные такие, с бумагами, с выдуманными долгами… Потом, я слышал… — его голос стал леденяще тихим, — Красную Лапу наняли.

Теперь орк перестал жевать. Его единственный видимый глаз пристально уставился на Телана.

— Красную Лапу! — повторил Телан, и в его голосе вновь зазвенела та самая подлинная, заразительная горечь. — Чтобы простого повара убить! Только тот не из того теста оказался, избавил тракт от Лапы! А они на него бумажки натравили, долги повесили, и в тюрьму упекли! Сидит сейчас, слышал, в Корпусе на площади. Блохи кусают, а они… они его дело там затягивают, чтоб сгноить… — Он откинулся на спинку скамьи, и его взгляд стал пустым, устремлённым в никуда. — Где она, справедливость-то? Где? Для кого закон пишут? Для нас с тобой или для них?

Раздался оглушительный ГРЯМ! Орк врезал своим кулачищем, размером с окорок, по дубовому столу. Кружки подпрыгнули, пиво расплескалось.

— КРЫСЫ! — проревел он хриплым, полным искренней ярости гортанным рёвом, от которого на миг затихла вся их половина таверны. — ВСЕ ОНИ КРЫСЫ! С ГИЛЬДИЯМИ, С ЗАКОНАМИ СВОИМИ! ЖРУТ МЕЛКИХ, КАК МЫ!

Он тяжело дышал, мощная грудь ходила ходуном. Потом он мрачно ткнул ложкой в свою миску.

— Повар твой… зря он с ними связался. Не выстоять одному.

— А разве должен был стоять? — тихо, но чётко спросил Телан. — Разве это правильно?

Орк ничего не ответил. Он лишь ещё раз мрачно крякнул и продолжил есть, но теперь его жевание было яростным, словно он перемалывал кости самих гильдейских старшин. Телан допил своё пиво, оставил на столе медяк и вышел в вечерние сумерки, оставляя за собой в таверне не просто жалобу, а посеянное зерно яростного, личного возмущения.

«Последний привал» был другим зверем. Здесь воздух был пронизан не безысходностью, а усталой бдительностью. Запотевшие кружки стояли рядом с точильными брусками, а скрежет стали о кожу был привычнее смеха. Здесь ценили не жалобы, а оценку обстановки.

Телан вошёл, неся на плечах невидимый груз дальних дорог. Его плащ пропах пылью и дождём, а свежий, грозный шрам от уха до подбородка (сделанный из смеси воска и сажи) говорил красноречивее любых слов. Он подошёл к стойке, где бармен-гном с седой, заплетённой в сложные косы бородой, без выражения мыл бокал стоя на табурете.

— Эль, — бросил Телан хриплым, сорванным в криках голосом, швырнув на стойку пару медяков так, будто они были последними.

Гном кивнул, налил. Телан сделал большой глоток, поставил кружку с глухим стуком и, не отрывая взгляда от тёмной жидкости, бросил в пространство:

— Слыхали новость?

Его тон был не для жалоб. Он был для обмена информацией между равными. Бармен медленно поднял на него взгляд, несколько голов у ближайших столов повернулись.

— На караван Тайги напали орки. Десятки. Ещё и с троллями, — продолжил Телан, сделав ещё глоток. Он говорил ровно, но громко, с лёгким презрением профессионала к дилетантскому ходу. — И знаете что? Повар всех вытащил, не герой какой.

— Повар? — спросил гоблин неподалёку.

— Да-да, не переспрашивай. Повар. Тот самый, что, поговаривают, под Ирителем Лапу на тот свет отправил в одиночку.

— Безумный что ли? — спросил кто-то из тёмного угла, нанятый десять минут назад Теланом, — На него ещё Гильдия Кулинаров быковала, да?

— Да, — кивнул Телан, — В Ирителе отбился кое-как, а сейчас…

В углу кто-то тихо присвистнул. Это был звук уважения.

— Что сейчас? — спросил гном, его пальцы продолжали вытирать бокал. — Снова за дело взялись?

— Взялись, — кивнул