Мстислав Дерзкий часть 2 - Тимур Машуков

Глава 25

Мы замерли на своем суку, словно два хищных ястреба, высматривающих добычу с высоты. Морок, окутавший нас, колыхался легкой дымкой, искажая очертания, но не скрывая сути происходящего внизу. С каждой минутой картина открывалась все более пугающая и отвратительная.

Первое, что бросалось в глаза — это адская дисциплина. Мертвяки не просто сновали туда-сюда. Их движения, хоть и механические, были подчинены четкому ритму, который задавал невидимый дирижер. Они работали. Та самая толпа скелетов, гулей и прочей пакости, что копошилась на дне карьера, была разделена на отряды. Одни, с кривыми кирками и ломами, долбили черную породу, откалывая куски блестящего, отдающего мертвенным сиянием минерала. Другие грузили эти куски на допотопные, скрипящие телеги, влекомые упырями, больше похожими на вьючных животных, чем на разумных существ. Третьи, облаченные в истлевшие кольчуги и ржавые шлемы с закрытыми забралами, несли охрану — их черепа с пустыми глазницами медленно поворачивались из стороны в сторону, следя за периметром, а костлявые пальцы сжимали древковое оружие.

Я всматривался в них, пытаясь классифицировать, понять иерархию. Обычные скелеты были пехотой, расходным материалом. Их было большинство. Гули — более живучие, с синей обвисшей кожей и когтями, способными разорвать плоть, — казались надсмотрщиками или штурмовыми отрядами. Время от времени мимо проходили более массивные твари — что-то среднее между горгульей и обезьяной, с кожей, как у ящера, и мощными клешнями. Злыдни. Они таскали самые тяжелые грузы. А по краям, в тенях скал, скользили призрачные, полупрозрачные фигуры — духи, шепчущие что-то на непонятном языке. Их присутствие вызывало леденящую тоску у любого живого.

Но самым жутким зрелищем был сам разрыв. Он висел в воздухе прямо у входа в главную штольню, над которым стоял некромант. Это была не просто черная дыра. Она пульсировала, как гнойный нарыв, и из нее сочился тот самый фиолетовый свет, что я видел раньше. И мертвяки… Они входили в него и выходили. Входили — пустыми, а выходили — с оружием, с телегами, а иногда и вовсе другими. Я видел, как скелет в лохмотьях шагнул в разрыв, а через несколько минут оттуда вышел тот же скелет, уже в изрядно поржавевших, но целых латах, с простеньким мечом и щитом. Разрыв был не просто воротами. Он был кузницей, арсеналом, пополняющим ряды этой адской армии.

«Чертополох… — прошептала Вега, и в ее голосе отразилось оцепенение, охватившее девушку при осознании масштаба творимого здесь зла. — Они не просто заражают землю… Они строят плацдарм. Армию для вторжения».

Я лишь кивнул, сжимая рукоять меча так, что пальцы побелели. Да, грандиозность замысла поражала. Это была не случайная аномалия. Перед нами был хорошо организованный плацдарм, форпост тьмы, растущий с каждым часом.

И вот тогда мы увидели самое отвратительное.

Среди серо-синей массы мертвецов мелькнули другие фигуры. Не бледные, не разлагающиеся. Живые. Люди.

Их было немного, всего человек пять, может, шесть. Они были одеты не в лохмотья, что ожидаешь увидеть на пленниках, а в добротные, хоть и походного кроя, одежды темных цветов. Они разговаривали с одним из Высших — с той самой Тенью, что выпорхнула из штольни. И разговаривали на равных.

Один из них, высокий, сухощавый мужчина с бородкой, что-то оживленно доказывал, то и дело тыча пальцем в свиток, который он держал в руках. Тень склонила свою уродливую голову, внимательно его слушая, и ее зеленые глаза холодно сверкали.

Да, они однозначно не были пленниками. Им не угрожали, не запугивали, не принуждали. Они вели себя как… партнеры. Союзники.

У меня похолодела кровь. Предательство всегда было отвратительнее открытого врага. Эти люди, наши же сородичи, добровольно встали под знамена тьмы, что собиралась уничтожить их же дом.

Я услышал, как дыхание Веги резко участилось. Она вся напряглась, как струна. Я повернул голову и увидел ее лицо. Оно было искажено гримасой чистой, нефильтрованной ненависти. В ее глазах пылал огонь, который мог спалить все дотла. Ее пальцы с такой силой впились в кору дерева, что из-под ногтей выступила кровь.

— Твари… — вырвалось у нее хриплым шепотом. — Мертвячьи подстилки…

Она сделала движение, будто собираясь спрыгнуть вниз, прямо в эту адскую толпу. Клинки девушки уже начинали проявляться в ее руках, окутываясь сиянием.

Но я был быстрее. Моя рука легла ей на запястье — не грубо, но твердо. Я сжал его, заставляя ее остановиться.

— Нет, — произнес я тихо, но с нажимом, чтобы каждое слово врезалось в сознание. — Не сейчас. Пока не время.

Она попыталась вырваться, ее глаза полыхали яростью.

— Они… они же с ними! Ты видел⁈ Они продались! Пока мы тут сидим, они…

— Я все видел и вижу, — перебил я Вегу, не отпуская запястья. Мой взгляд был жестким, не допускающим возражений. — И я убью их. Каждого. Но позже. Сейчас мы сидим тихо. Мы должны увидеть ВСЁ. Понять, КОМУ они служат. Кто эти люди? Откуда? Может, на них есть какие-то бумаги, печати? Может, они ведут журнал? Если мы кинемся сейчас, мы убьем десяток, может, даже сотню тварей. Но мы не узнаем главного. Мы не вырвем корень.

Она смотрела на меня, и я видел, как ярость в ее глазах борется с разумом. Дыхание ее все еще было частым, грудь высоко вздымалась.

— Они не уйдут, Вега, — продолжил я, смягчая голос. — Мы заблокируем разрыв. Мы убьем Высших. Мы уничтожим этот плацдарм. И мы возьмем этих ублюдков живьем. Или найдем их тела. Но чтобы сделать это наверняка, нам нужен план. А не слепая ярость.

Она закрыла глаза, словно пытаясь взять себя в руки. Когда снова открыла, пламя в них не погасло, но стало контролируемым. Холодным, как лезвие кинжала.

— Хорошо, — выдохнула она, и ее рука под моей ладонью перестала дрожать. — Смотрим. Запоминаем.

Я кивнул и отпустил ее. Мы снова уставились вниз, но теперь наши взгляды были не просто наблюдающими, а изучающими, аналитическими. Я запоминал маршруты патрулей, расположение Высших, точки, где стояли живые предатели. Я искал слабые места в этой адской организации.

А внутри меня кипело. Не только от ярости к мертвецам, но и от жгучего презрения к тем, кто добровольно надел на себя ошейник раба тьмы. Они будут первыми, кого я найду, когда начнется бойня. Они ответят за свое предательство. Но не сейчас.

Сейчас нужно было терпение. Терпение охотника, который видит добычу, но ждет идеального момента для броска. И этот момент обязательно настанет. И тогда ад, что они устроили