Судьба Одина - Скотт Оден

— Да, — сказал я ему. — Он и есть! — И вот как Кьялланди устроил им ловушку. — Гиф поднял левую руку. — Он расположил Дреки и его лучников вон там, за частоколом. Нагльфари-полуальв и его парни были в том направлении. — Он махнул правой рукой. — В укрытии за тем невысоким холмом, вооруженные пращами и дротиками. Здесь, у ворот, мои сородичи выстроились по обе стороны. Половина с Радболгом слева от меня, половина с Кьялланди справа. — Гиф опустил руки. Под завесой зеленых молний на его лице появилась блаженная улыбка. — Бойня. Воины Дреки собрали богатый урожай, их стрелы прорастали, как зерна с железными наконечниками. Псы Нагльфари ворвались внутрь и забрали оставшихся ванов, в то время как асы безуспешно пытались штурмовать ворота.

— А этот сутенер, Браги? — спросила Скади. — Что с ним случилось?

Гиф повернулся.

— Держал его на конце своего копья, пока Сарклунг отрубал ему голову. Мы забрали все их головы. Сложили их в мешок и отправили обратно в Асгард с одним ваном, которого нам удалось захватить. Оставь в покое детей Спутанного Бога, передали мы рыжебородому всаднику на скамьях, и мы оставим в покое детей Всеотца. Уважай норн!»

Гримнир рассмеялся:

— Что они прислали в ответ, а?

Гиф искоса взглянул на него, затем кивнул на юг, вниз по дороге, которая вела в Ярнфьялль.

— Не отставай, и я покажу тебе.

Гиф сорвался с места, как древний бегун, воодушевленный былой славой. Скади рассмеялась; ее волосы развевались, она не отставала от Гифа. Гримнир, оглядев заросшие оборонительные сооружения, просто пожал плечами и отправился вслед за ними.

Четыре лиги, отделявшие внешние укрепления от ворот Ярнфьялля, пролетели незаметно. Гиф вел их по холмам и долинам, через ручьи и извилистые хребты. По пути Гримнир замечал развалины древних длинных домов — скрытые деревьями, покрытые колючками и почерневшие от огня, с резными балками, скошенными под странными углами, и крышами, давным-давно уничтоженными пламенем, стихиями или медленным течением времени. Чертоги его народа. Впереди из поднимающегося ночного тумана вырисовывался голый холм. На его склонах возвышались укрепления из черного камня и ржавого железа; зубчатые стены и остроконечные крыши поднимались по склону холма, а на его вершине стояла приземистая башня, в верхнем окне которой мерцал единственный огонек.

— Ярнфьялль, — сказал Гиф. — Железная гора Ангрбоды. — Они добрались до места на дороге, откуда открывался вид на землю у подножия холма — землю, все еще изрытую траншеями и изуродованную невообразимым насилием, где деревья отказывались расти, а низкий туман стелился над грудами побелевших от времени костей. — Ты спрашивал, что они прислали обратно, маленькая крыса? Они прислали целую армию.

Гримнир тихо присвистнул.

Дорога проходила через наружную стену, огибая рвы и кованые железные заграждения, разбросанные по внутреннему двору, и вела к самым воротам Ярнфьялля, сломанным и свисавшим с петель. Все трое шли бок о бок медленным и размеренным шагом, как священники, приближающиеся к святая святых.

— Мы бросили внешние укрепления, вон там, — сказал Гиф, и его голос нарушил тишину бывшего поля боя. Желтые глаза Скади поблескивали в тени; сквозь зеленые и потрескивающие завесы света, падавших сверху, древнее поле битвы медленно раскрывалось во всей своей красе — одетые в кольчуги скелеты в густой траве на дне траншей: сломанные копья и стрелы, торчащие из земли, как стерня из убранного урожая; жуткий призрачный блеск железа и стали, ржавых клинков и звеньев кольчуг.

— Их было так много, что женщины-тролли попрятались. Тысяча асов, еще тысяча ванов, и их вожди были владыками Асгарда. Справа шел сын Одина, Тор, со своим проклятым молотом, окруженный воинами в медвежьих рубахах из его чертога, Бильскирнира. Слева — воины-волки из Ульфванга во главе со своим лордом, Тюром. А в центре? В центре их строя была сверкающая орда Сессрумнир, воительниц Фрейи, а возглавляла их сама золотоволосая госпожа.

В словах Гифа слышалось эхо древней борьбы, треск и скрежет клинков, крики умирающих. Фигуры поднимались из-под земли и сражались заново, порожденные его воображением; Гримниру показалось, что он чувствует громовые удары Мьелльнира, молота Тора, поднимающегося сквозь его сапоги, когда Громовержец прорывался сквозь ряды каунаров.

— Мы удерживали их у внешней стены… по крайней мере, какое-то время. Именно там погибли Ганг и его народ, хотя они забрали с собой немало берсерков Тора. Ньол встретился с Тюром в единоборстве перед стенами, в то время как волки Ульфванга терзали его сородичей. И дом Нагльфари погиб вместе с ним, сраженный до последнего грязного скрага, когда полуэльф пал под лезвием копья Фрейи, Скьяльфа. Остальные из нас отступили через траншеи к воротам Ярнфьялля.

Сейчас эти ворота были открыты. Сломаны. Гримнир уставился на них. Огромные ворота из кованого железа, украшенные рунами и скрепленные защитными заклинаниями. Заклинания, которые вспыхнули, как щепки, под натиском Мьелльнира. Скади прикоснулась к одной створке, ощущая резьбу кончиками пальцев.

Гиф выдохнул:

— Вот где все закончилось. Здесь мы перестали быть гордыми каунарами и стали скрелингами.

— Это то, что ты думаешь? — Гримнир полуобернулся; его единственный проницательный глаз заметил печаль, промелькнувшую на лице Гифа. — Что мы потеряли свою гордость?

— Мы не потеряли ее. Мы продали наше право первородства по дешевке, маленькая крыса, просто чтобы некоторые из нас могли выжить. Мы сбежали. Клянусь Имиром, мы поджали хвост и убежали. Пока Дреки, Манаварг и их народ удерживали ворота, те немногие из нас, кто остался, бежали вон по той улице. — Гиф прошел через разрушенные ворота и кивнул направо. — Кьялланди думал, что мы будем сражаться на бегу, но у Идуны были другие планы. Моя проклятая мать открыла ворота, дверь на Дорогу Ясеня, где их не должно было быть. Открыла их прямо в стене, сколоченной из ясеневых досок. Я никогда не видел ничего подобного. — Старый каунар покачал головой.

Что ж, Балегир не терял времени даром; он и его сыновья очертя голову ринулись в этот дверной проем, не имея ни малейшего представления, куда они направляются. Храуднир и Лютр следовали за ним по пятам. Ни у кого из нас не осталось много приверженцев — всего нас было не больше сотни. И, естественно, они бежали, не оглядываясь. Кьялланди намеревался остаться, чтобы защищать Ангрбоду и детей Спутанного Бога до победного конца. Идуна, однако, этого не допустила. Это был ее звездный час. Ни одна хнычущая крыса не могла ей помешать. Она буквально вытолкала Кьялланди через портал. Радболг и Скрикья последовали за ним — потому что сбиться с пути на Дороге