Лихо. Игла из серебра - Яна Лехчина

здесь, чудовищу пришлось подрать многих людей. Невинных людей. Хороших. Куда лучше, чем ты и я. – Поднял голову. – Ну и признай: несправедливо, если ты так и не узнаешь, каково это – когда тебя рвут на части.

Цепи зазвенели: Йовар, как мог, повернулся к чудовищу. Посмотрел изучающе, с прищуром.

– Пожалуй, – согласился он, – несправедливо.

Лазар потрепал чудовище за ухом. И отпустил.

Отодвинул скамью взмахом руки – чтобы не мешалась. Сам отошёл, но так, чтобы всё хорошо видеть.

– Если честно, Чеслав, – произнёс Йовар, точно сидел на застолье и под хмельком решил ввязаться в драку, – ты никогда мне не нравился.

– Ого. – Лазар прищёлкнул языком. – Никогда бы не догадался.

Чудовище плавно подбиралось к Йовару. Хищно осклабилось и припало к полу, готовясь к прыжку. Шерсть на загривке встала дыбом, а уголки рта оттянулись.

Йовар посмотрел на чудовище. На Лазара. Снова на чудовище. Потом глянул на оконце, рядом с которым его подвесили, и усмехнулся своим мыслям.

– Только не забудь под конец проверить, – посоветовал он, – правда ли эта груда мяса бездыханная.

Чудовище сморщило нос и обнажило зубы. Издало предупреждающий плотоядный рык.

Лазар тонко улыбнулся:

– О, не беспокойся.

Казалось, глаза у него пересохли – таким горячечным взглядом он впивался в происходящее. Но потом добавил серьёзно, без издёвки:

– Твою ошибку я не повторю.

Глава XII

Рать утопленников

Ольжана проснулась от стука в дверь.

Первая её мысль была: чудовище. Но тут же Ольжана вспомнила, что встречалась с чудовищем множество раз, и никогда оно не предупреждало о своём приходе вежливым стуком. Потом её осенило: Лале! Заявится сейчас и скажет, так и так, Ольжана, я убил Йовара – «и поскольку вас всё равно во всех дворах недолюбливают, а я отвык путешествовать без женщины, которой могу дурить голову, поезжайте-ка со мной в Хал-Азар».

Она села на кровати. Настороженно прислушалась.

Стук повторился.

Ольжана оправила нижнюю рубаху, накинула на плечи платок и, не дыша, подкралась к двери. Снова прислушалась. Неужели и вправду Лале?

– Ольжана? – позвали её.

Голос был женский. Значит, не Лале, – но из осторожности Ольжана подождала ещё. Глянула на ключ, который, после одного из нападений чудовища, теперь всегда оставляла в замке, а не под подушкой. Спросила отрывисто:

– Кто там?

Тот же голос ответил вопросом на вопрос:

– Ты одна? – И Ольжане показалось, что это похоже на… Чарну.

Поражённая, она открыла дверь. И вправду – в проёме, взлохмаченная, с порезом через скулу, стояла Чарна.

– Да, – едва успела ответить Ольжана, – я одна.

И тут же, сдвигая Чарну, в поле её зрения влез Юрген – живой, взволнованный и тоже лохматый. Он распахнул дверь сильнее, схватил Ольжану за локти и зашептал:

– Как ты? Он – он здесь?

Ничего не понимая, Ольжана отступила в комнату. Увидела, что на шее Юргена болталась её же сердоликовая подвеска – давнишний подарок Бойе; значит, так он снова её нашёл. Но почему он здесь, а не в дереве?

Юрген осмотрел комнату быстрым охотничьим взглядом. Зажёг колдовские огни, закрыл дверь за собой и Чарной.

– Он, – снова выделил голосом и поморщился, точно звуки причиняли ему боль, – опасный человек, Ольжана. Ты даже не представляешь, насколько.

– Юрген не называет его имя, – объяснила Чарна угрюмо, – потому что заколдован. Но по общим словам я поняла, что он про твоего Лале.

Юрген замотал головой.

– Он, – выдохнул, – запер меня внутри дерева. Это он во всём виноват.

Я знаю, хотела бы ответить Ольжана, но губы начало печь, хотя она даже не открыла рот. Наверняка нарушить клятву при Юргене – совсем не то же самое, что случайно сболтнуть лишнее при Лале, а Ольжане очень не хотелось остаться без зубов или с изрезанным языком.

– Так это Ольжана позвала нас на помощь, – напомнила Чарна. Оглядела её исподлобья. – Получается, и ты кое-что знаешь?

Вместо ответа Ольжана затравленно, умоляюще посмотрела на них обоих. Как там сказал Лале? «…И никак не дадите знать, что я связал вас этой клятвой».

– Сядьте, – предложила она им.

– Нет-нет. – Юрген затряс головой. – Сначала надо объясниться.

Вид у него был неважный. Юрген осунулся, помрачнел, и под его глазами пролегли тёмные круги.

– Ты знаешь, что со мной случилось? – упорствовал он. – Ты была там? Ты видела?

Ольжана опустилась на кровать и посмотрела на Юргена самым пустым взглядом из всех возможных – ну же, догадайся сам, ну…

– А послание? – спросила Чарна. – Это ведь правда ты его отправила?

Ольжана тяжело вздохнула.

Юрген непонимающе, по-собачьи, наклонил голову вбок.

– О, – протянул он. – Ты тоже? Он тоже тебя заколдовал?

Видимо, её поведение достаточно подходило под намёк, – тут же стало тяжело дышать. Губы свело, однако горечь не появилась. Обошлось малой кровью?..

– Теперь вы расскажите, – попросила Ольжана, – что произошло.

И они рассказали – про её ворона, заколдованный вяз на берегу реки и учениц Кажимеры. А потом – про приём в Птичьем тереме, навет на Хранко, побег и кражу волшебного коня.

Ольжана шарахнулась от них в священном ужасе.

– Вы сделали что? – Она не поверила своим ушам. – Вы совсем сдурели?!

– Ну, – Чарна хмуро ковырнула пол носком ботинка, – думаю, конь уже у Кажимеры. Как только спешились, всё – унёсся.

– Кажимера должна была вам помочь! Она должна была всё уладить! – От отчаяния Ольжана запустила пальцы в волосы. – Я поэтому… поэтому это всё… – Махнула рукой. Какая, мол, теперь разница. Да и всё равно объяснить не сможет.

– Чарна хотела как лучше, – вступился Юрген. – Сейчас я правда здоровее, чем в Птичьем тереме.

– Так может, – огрызнулась Ольжана, – потому что время лечит? А коня – как вам пришло в голову украсть коня?

– Мне нужно было увезти Юргена, – отозвалась Чарна упрямо.

– И иначе бы мы не добрались до тебя ещё до рассвета, – поддакнул Юрген. – Я хотел найти тебя, чтобы предупредить…

– Предупредить? – переспросила Ольжана желчно. Она поплотнее запахнула концы платка на груди. – Посмотри на меня, Юрген, и вспомни хорошенько, как я себя вела, когда ты приехал. Думаешь, это необходимо?

А вот это – намёк куда жирнее. Рот снова скрутило, на языке стало горько. Подцепив со стола пустую чашу, Ольжана выплюнула кроваво-чёрный сгусток и позлорадствовала: а Лале не казалось, что само проявление клятвы, – уже неплохая подсказка о её существовании?

– Что с тобой? – Чарна всё ещё звучала неласково, но теперь – и обеспокоенно. – Мы… мы можем тебе помочь?

– Вряд ли, – предположил Юрген печальным эхом.

Ольжана спрятала лицо в ладонях. Всё пропало, подумала она, – а ведь она действительно понадеялась, что Кажимера узнает о Лале и сможет