Лихо. Игла из серебра - Яна Лехчина

с ними произошло. Якоб быстро поделился своей историей и слушал Чарну, не перебивая, но даже в блёклом свете было видно, как постепенно округлились его глаза. А когда Чарна упомянула украденного у Кажимеры коня, Якоб и вовсе выдохнул:

– Ого, твою мать…

Чарна быстро добавила:

– Это всё неважно. – Глянула в сторону мертвецов. – Важно, что в соборе сейчас и Юрген, и Йовар, и Лале.

– Ах, бес… – Якоб покачал головой.

В домишко прибывали новые мертвецы – будто желали подслушать. Они заполонили всю комнату и уселись даже на дряхлый стол, как птицы на насесте. Пахло от них премерзко: сыростью и гнилью.

Чарну пробрала дрожь. Не только от запаха утопленников, но и от холода – её одежда была насквозь мокрой, с волос капала вода.

– Эти суки нас не выпустят, – заключил Якоб мрачно. – А я даже колдовать щас не могу.

Чарна махнула пальцем. Руки у неё затекли, их ломило в плечах, и всё, что получилось, – приманить к себе искорку лунного света.

– Я тоже не могу, – призналась сокрушённо.

Бум, бум, бум.

В окно заглянул ещё один утопленник, особенно страшный, с наполовину скошенной головой. Подтянулся на костлявых руках, проверил, – всё ли спокойно, мол? – и с плеском ушёл обратно в воду.

– Нам нужно что-то придумать, – запыхтел Якоб.

Чарна устало откинула голову, упёрлась плечом в стену. Да, согласилась она мысленно, надо – но на удивление, больше не злилась. От пережитого её ещё потряхивало. Горло першило от воды и кашля, однако тело стало тяжёлым, как во сне.

Я ведь чуть не умерла, напомнила она себе. «Если бы мертвец захотел утопить меня, то утопил бы». А если Чарна начнёт упорствовать?

Даже если она освободится, что дальше? Может быть, терпение мертвецов конечно, и следующий уже не остановится на полпути.

– Им не велено убивать нас, – объяснила она Якобу. – Но и не велено нас отпускать.

Якоб фыркнул.

– Это мы ещё посмотрим…

Чарна не верила, что он что-то придумает. Навскидку Якоб просидел здесь несколько часов: если бы мог, давно бы выбрался – а пока только сумел сесть, да и то лишь потому, что ослабли чары Лале. И внезапно Чарне стало тошно и от него, и от себя, и от их бессилия, и от беспорядочного колокольного боя, и от вонючих утопленников, развалившихся в домишке, и от самой затеи прийти сюда – нежели она вправду думала, что может что-то изменить?

Но Якобу её присутствие явно придало сил. Он заворчал, заёрзал на месте, позвал нескольких утопленников и велел им развязать себя – те ожидаемо не шелохнулись. Якоб даже постарался встать, но ближайший из мертвецов рывком опустил его обратно.

– Ну-у! – протянул Якоб угрожающе. – Нам нужно выбраться, слышишь?!..

Мертвец не ответил. Отошёл от него, забрался на подоконник. Принялся зыркать мутными водянистыми глазами.

– Нам нужно… – упорствовал Якоб.

«Нужно?» – переспросила себя Чарна.

Она никогда не думала, что ей может быть настолько страшно, – как тогда, в воде, пока она захлёбывалась. Я не хочу переживать это снова, подумала она. «Я люблю Юргена, Йовара, весь Дикий двор – по-своему, но люблю, и всё равно не хочу сбегать отсюда, чтобы меня утопили». Бурчание Якоба теперь ощущалось, как убаюкивающий шелест волн.

Бум, – ревел колокол. Бум!

Как хорошо дышать, восхитилась Чарна. Даже если воздух такой гнилостный и плесневелый. Но Юрген… Йовар…

– Эй, – позвал её Якоб. – Ты что, плачешь?

– Да руки просто больно скрутили. – Она зло шмыгнула.

– Ладно тебе. – Якоб был сбит толку. – И так воды вокруг – по самые уши… Не реви. – Он насупился. – Эта скотина ничего не сделает ни Йовару, ни Юргену. Вот увидишь.

Это прозвучало так нелепо, что Чарна даже прыснула.

Тук. Тук. Тук. Утопленник, который сидел на подоконнике, закачал ногой, – и каждый раз, когда он задевал стену, получался отрывистый глухой звук.

– Глянь на него, – проскрежетал Якоб. – Балуется!

– Зато, когда всё закончится, – посулила Чарна мстительно, – они вернутся на дно и пролежат там до скончания веков! – Тряхнула головой, точно пыталась согнать слёзы. – У-у, глупые рыбьи бошки…

Якобу так это понравилось, что он даже повторил.

– Рыбьи бошки, – сказал он серьёзно одному из утопленников на столе. – Рыбьи бошки!

Утопленник покрутил головой, но смысл вряд ли понял.

Чарна посмотрела на мертвеца на подоконнике. Вытянулась, глянула на небо за ним: пока – ни намека на рассвет. Только тьма, крошечные звёзды и тонкий оскал луны.

– Ничего, – сказал ей Якоб, будто умел читать мысли. Отвалился обратно к стене и выдохнул: – Это всё равно закончится.

Глава XIII

Где смерть твоя

Над озером завывал ветер, и Ольжану мотало в стороны, как безвольный тряпичный комок. Она боролась: старалась не сбиваться и не опускаться – там, внизу, плескались волны, и в них кишели сотни зачарованных мертвецов. Может, где-то ещё плавало и чудовище, – следовало держаться подальше от них всех. Ольжана отчаянно хлопала крыльями, сопротивлялась рваному потоку, и так добралась почти до середины озера.

Бурлящая чернота под ней – точно разверзнувшееся Подземное царство. И эти жуткие, кажущиеся крохотными с высоты мертвецы… Ольжана не знала, как преодолели их Юрген и Чарна, но понимала: искать ребят сейчас – без толку. Всё равно что утопиться. Да и если бы она не увидела мертвецов сначала человеческими глазами, вряд ли бы разобралась в теле малиновки, что к чему: птичье зрение и так было неважное, а сейчас ещё ночь и ветер. Кого Ольжана тут найдёт?

Поток воздуха подхватил её, опрокинул, закрутил в бешеном вихре. Ольжана с трудом вернулась в прежнее положение, и её крылья затрещали от натуги, перья встопорщились… А до собора ещё – лететь и лететь.

Она не спускала глаз с Тержвице – в окнах полыхал яркий свет, как от пожара. Удивилась: неужели и это устроил Лале? Что же он – решил сжечь Йовара заживо? «Это совсем на него не похоже». И тут же одёрнула сама себя: а что на него похоже? Была бы таким знатоком его души, придумала бы что-нибудь и остановила его, а не тряслась бы теперь над заклятым озером.

Ветер отшвырнул её снова, потянул вниз. Мелкое птичье сердце подскочило, и от страха Ольжана даже пискнула. Ну нет, подумала она. Нет-нет-нет. «Я не могу бултыхнуться в воду» – тогда её разорвут утопленники или чудовище. Наверняка рыскает где-то рядом. Но ветер не ослабевал – подбросил Ольжану и протащил за собой. Закрутившись воронкой, подтянул её к озеру – так, что брызги от волн коснулись её брюшка.

Она всё равно вырвалась. Забила крыльями,