Зловещие топи - Виолетта Орлова

– Метеорологи из Ласточкиного графства передают, что сегодня будет гроза, – с сожалением пробормотала медсестра, глядя на Тода. – Может, поэтому мальчик не такой душка, как обычно.

Беруанец удивленно покосился на своего старого приятеля, который отчего-то не желал с ним разговаривать. Затем направился в его сторону, и по мере того, как он приближался, гамак заворачивался все больше и больше, пока, наконец, из него не стал выглядывать один лишь длинный светлый чуб.

– Что за фокусы, Тин! Так не рад меня видеть? – с тихим смешком пробормотал Тод, все же внутри себя испытывая некоторую неловкость.

– Зачем ты пришел? – раздался глухой голос из недр гамака.

– Да вот, проведать тебя хотел.

– Что ж раньше не приходил?

– Занят был, – развязно ответил Тод, с удобством развалившись на стуле, который ему предусмотрительно пододвинула заботливая медсестра.

Кокон дрогнул, и из него появилась взлохмаченная и чрезвычайно негодующая голова Тина.

– Вот и сейчас не стоило тратить свое драгоценное время! Проваливай! – отчетливо проговорил больной, с неприязнью косясь на друга.

– Да я бы, может, и не стал, – протянул уязвленный Тод, – но, видишь ли… – беруанец замолчал, и перед его мысленным взором возникло прекрасное лицо Дианы: девушка страстно умоляла его поговорить с Тином, а он лишь снисходительно смотрел на нее, желая подольше помучить.

– Где Артур? – спросил тогда Тин, с подозрением глядя на Тода. Беруанец сильно вздрогнул, ибо вопрос довольно жестоко вытянул его из романтических фантазий и напомнил о главном сопернике, из-за которого, собственно, его жалкие мечты обладать прекрасной кагилуанкой никогда не воплотятся в реальность. Помимо прочего ему стало обидно, что Тина в первую очередь волнует Артур, а тот факт, что Тод сам пришел его навестить, несмотря на все прежние размолвки, явно никем не был оценен по достоинству. Скверный характер столь сильно дал о себе знать, что Тод сказал вовсе не то, что планировал вначале.

– Артур? А разве он не приходил к тебе? Видишь ли, я с некоторых пор не разговариваю с ним, так что не имею ни малейшего понятия, где бы он мог находиться.

Увидев, как стремительно мрачнеет и бледнеет лицо Тина, беруанец почувствовал сильный укол совести, который, впрочем, так и не повлиял на его последующую речь.

– А где Дан, Диана? – с каким-то исступлением продолжил вопрошать бедный пациент.

Беруанец небрежно пожал плечами.

– Тоже не знаю. Но ты лучше расскажи про себя. Как тебя лечат? Долго ли ты еще пробудешь в больнице?

То ли интонации голоса приятеля показались Тину излишне издевательскими, то ли он сам сильно расстроился, но ему не захотелось больше продолжать разговор. Поэтому Тин безмолвно исчез в своем гамаке, и на этот раз, судя по всему, уже надолго. Тод язвительно хмыкнул, но не без огорчения.

«Не стал даже говорить со мной! А ведь когда-то мы все были друзьями», – с обидой подумалось ему. Что ж, по крайней мере сегодня его ждет еще одна небезынтересная встреча и, как беруанец искренне надеялся, куда более приятная. Размашистым шагом он резко вышел из палаты, не забыв одарить хорошенькую медсестру обольстительной улыбкой.

Этим же днем Даниел и Диана, расположившись на уютном балкончике достопочтенных академиков, мучительно пытались определить, что же им делать дальше. Юноша не мог усидеть спокойно; он запальчиво вскакивал на ноги, сжимал кулаки, да и вообще вел себя не как тихоня и домашний мальчик, а скорее, как разъяренный армут, который неожиданно узнал о краже любимой лошади. Только что Диана поведала сыну академиков о своей второй и совершенно безрезультативной встрече с Тодом, и обычно спокойный юноша совершенно потерял контроль над собой.

Впрочем, Рикки так сильно укусил его за ухо, что он остановился и тяжело дыша схватился за поручни балкончика.

– Не думал, что я буду когда-то так сильно его ненавидеть, – горестно прошептал Даниел. – И зачем я только спас его тогда из Желтого моря?

– Успокойся, Дан, – ласково проговорила ему Диана. – Тода уже вряд ли получится исправить. Сейчас разговор не о нем. Что нам делать с Тином?

Даниел пессимистично покачал головой, с тоской глядя на проплывавшие над их веткой сизые облака. Вечер был хмурый, небо свинцовое, и в сумрачной дали, увы, не угадывались решения их жизненных проблем.

– Ах, не знаю, не знаю! Диана, прости меня, но я совершенно ничего не могу придумать! И, честно сказать, пребываю в совершенном отчаянии. Я так надеялся, что Тод сможет помочь! Но, судя по его мерзкому поведению, помогать предатель никому не собирается. Мне страшно, когда я думаю про Артура, мне скверно от мысли, что мы совсем ничего не сделали, ни-че-го-ше-ньки из того, что он просил! Я знаю, мне надлежит выглядеть мужественным и спокойным, чтобы своим видом поддерживать еще и тебя, но я не в силах, просто не в силах… Наверное, не такой уж и стойкий у меня характер на самом деле. Как вытащить Тина на свободу? Мы ведь просто не можем оставить его в Беру! Во-первых, он ничего не знает про случившееся, а во-вторых, его тут непременно «залечат» и превратят в овощ. Я много нелицеприятного слышал про эти дурацкие психбольницы, и что эти «врачи» творят там с людьми. С другой стороны, и сам Артур наверняка нуждается в помощи, пока мы прозябаем в столице, ничего не предпринимая! Мне так хочется надеяться, что вся эта скверная история закончится хорошо, но, если честно, я не вижу иного исхода, кроме как…

Даниел все говорил и говорил, а в глазах у него стояли слезы, которые он бы малодушно пролил, если бы не серьезный ласковый взгляд серых глаз, устремленных на его опечаленное лицо.

– Это просто сумасшествие какое-то – все, что происходит! – простонал он, не в силах сдерживать эмоции. В этот самый момент дерзкий Рикки вновь цапнул его за ухо. Неизвестно, какую цель преследовала этим действием бесстыжая рептилия, однако Даниел вдруг замер и обратил свое взволнованное лицо на Диану. Темные глаза его загорелись, как сухие поленья от искр.

– Точно! – прошептал он. – Сумасшествие! Вот что нам нужно!

– Ты что-то придумал? – поинтересовалась Диана, любуясь оживленным лицом друга. Даниел же скромно потупился.

– Идея не моя, скорее, Рикки. Но, думаю, сперва мы должны спросить разрешения у мамы с папой.

Прошло еще несколько недель, может больше – Тин уже потерял счет дням. Он практически смирился со своим вынужденным заточением и даже был в некоторой степени счастлив, ибо еда в больнице превзошла бы ожидания самого притязательного столичного гурмана, так что