Зловещие топи - Виолетта Орлова

Миррит со страстной мольбой взглянул на приятеля.

– Ну не будь жадюгой! Хочешь, я дам тебе взамен десять венгериков?

– На кой короед они мне сдались? У меня своего добра навалом.

– Ну хочешь, поддамся тебе вечером в карты?

– Пф-ф.

– Нагрублю врачихе? Не пойду сегодня ужинать! Навсегда забуду про фирменные пирожки с голубиной печенью! Ну чего, скажи, чего ты хочешь, мерзавец?

– Будешь моим рабом целый день. И станешь выполнять все мои прихоти – подать, принести, унести.

– У нас вроде медперсонал есть для этих целей.

– Да, но им-то платят. А ты будешь бесплатно унижаться.

Миррит скривился от непреодолимого отвращения, но все же пробормотал сквозь зубы:

– Хорошо, идет, давай сюда газету!

Калм небрежно кинул ему на кровать желаемое, и Миррит вцепился в предмет, как стервятник в свою жертву.

Новость оказалась даже слишком хорошей. Даниел и Тин – два печально известных студента Троссард-Холла, однажды сбежавшие из школы! Последователи какого-то сумасшедшего бродяги из Клипса, вздумавшего ограбить и убить папашу одного из своих друзей!

– Ты только посмотри на это! – с удовольствием воскликнул Миррит, водя наслюнявленным пальцем по печатному изданию. – Читаю: «Юный отпрыск блистательных академиков Даниел Фук сразу после объявления приговора вероломно нападает на бывшего друга… Путешествие, увы, не пошло незадачливому студенту на пользу. Остается только гадать – примет ли Доргейм-штрассе еще одного студента Троссард-Холла, ибо совершенно очевидно, что злодеям не место в столице!» Вот почему новичка положили в больницу! У него, видно, совсем крыша поехала! Напал на бывшего приятеля…

Калм пожал плечами и резонно заметил:

– Не находишь только, что он совсем не походит на больного?

Миррит вскочил с места и принялся беспокойно ходить по палате. Дело принимало интересный оборот, а он страсть как обожал всякого рода сплетни и грязные истории.

– Ты прав, поганец не очень-то похож на больного. С другой стороны, только психически нездоровый человек, по-моему, решится оставить самую престижную школу Королевства! И главное, зачем? Чтобы помочь какому-то клипсянскому выродку!

– Ты просто не любишь провинциалов. Между тем, мы не знаем, какие именно причины побудили…

– Я ненавижу дерзких выскочек из деревень, думающих, что стоит им приехать в столицу, как все гнездимы тут же откроют перед ними свои двери! И я действительно считаю, что новичок с нашим замечательным соседом должны поплатиться за дружбу с проходимцем!

Калм язвительно усмехнулся.

– Справедливое возмездие – пусть так. Как только ты планируешь это провернуть?

Его приятель злобно ощерился, напоминая голодную гиену.

– Страшная кара обрушится на их головы! Главное – видеть цель, а инструмент для ее осуществления сам отыщется.

Прошла еще одна бесконечно длинная неделя. И вот на территории больницы появилась новая посетительница – миловидная женщина, весьма похожая на учительницу. Приход ее не остался без внимания: главный врач принялся льстиво уговаривать ученую даму оставить сына в больнице еще на пару неделек в целях профилактики, медсестры попытались усадить ее в гамак и напоить крепким чаем, настоянном на древесной коре, а злобный Миррит, одержимый сумасбродной идеей досадить новичку, крутился поблизости, как голодный волк. Плазмодия Фук, однако, с очаровательной легкостью отворотила всех от себя: врачу она с улыбкой пожелала в целях профилактики заниматься больше больными, а не посетителями; медсестрам посоветовала самим угоститься чарующим напитком, а Миррита она властным взмахом руки отправила за Даниелом.

– Не стойте на месте, мальчик, позовите же скорее моего Дани, – вежливо и строго попросила она, поправив вечно спадающие с переносицы очки.

– Я вам не слуга, – себе под нос буркнул столичный франт, отправившись все же на поиски проклятого новичка, будь он трижды неладен.

– Там твоя родительница пришла, – сказал он, изменив выражение лица на доброжелательное сразу же, как увидел того, кого искал. Ему пришла в голову мысль, что новичок захочет познакомить его с матерью, и он тем самым будет наблюдать за их общением на совершенно законных основаниях.

Даниел сперва с подозрением покосился на льстиво улыбающегося гонца, но затем весело произнес:

– Отлично, спасибо!

– Не за что, – умильно ответил Миррит, преданно следуя за Даниелом, как собачка на привязи. Сын академиков вновь смерил дотошного парня удивленным взглядом, но ничего не сказал.

В зале ожидания в нетерпении переминалась с ноги на ногу его мать, опасливо принюхиваясь к эвкалиптовому испарению. Но заметив только дражайшего сына, она улыбнулась во всю ширину рта и раскрыла объятия:

– Дани! Как я рада тебя видеть!

– Я тоже, ма, – смущенно улыбаясь, проговорил счастливый Даниел, краем глаза продолжая следить за навязчивым соседом Тина. И чего он к нему прицепился, в самом деле?

Между тем, Миррит, увидев, что никто не собирается его представлять, принялся беспокойно наматывать круги вокруг гамака, куда присели сын с матерью, и с напряжением прислушиваться к их словам. Ему все хотелось выяснить что-нибудь скабрезное, пошлое, скандальное, что разом бы испортило жизнь мерзкому новичку. Но как ни напрягал он слух, ничего занятного выяснить так и не удавалось. Обычная болтовня матери и сына: кудахтанье наседки перемежалось сдержанными и весьма осторожными репликами Даниела.

Затем они встали, решив прогуляться по больничному парку. Миррит чрезвычайно оживился, ибо предвидел, что те захотят уединиться и обсудить какие-нибудь возмутительные секреты. Впрочем, парень не мог слишком уж выдавать себя; ему приходилось петлять далеко позади, подобно заправскому шпиону скрываясь за аккуратно постриженными туями. Но вот мать и сын остановились под раскидистой липой: отличное место для тайных разъяснений. Миррит, приблизившись, в предвкушении замер, боясь даже вдохнуть; ему казалось, что он непременно выдаст свое присутствие, однако двое беспечно ворковали в сени дерева, не особенно обращая внимания на окружающую их обстановку.

– Ты уже с кем-нибудь подружился, Дани? – с ласковым беспокойством спрашивала Плазмодия Фук.

– Ах, не знаю, мама… Почти ни с кем. Все какие-то странные, может, из-за своих недугов.

Миррит осторожно втянул носом воздух; он уже так долго сдерживался, что мог бы, наверное, ненароком и задохнуться, но крайнее любопытство и страх, что его обнаружат, были сильнее даже самых естественных для всех людей желаний. Юноша обратился в слух и, как ему казалось, тело его приняло форму огромного уха, нетерпеливо ожидающего скандальной информации.

– Разве ты не общаешься с Тином?

– Нет, мама, судя по всему, он не очень-то рад меня видеть.

– Бедняжка! Тебе, наверное, одиноко? Так давай я немедленно заберу тебя отсюда, вижу, ты и так выглядишь здоровым и отдохнувшим.

– Да ладно, ма, все не так уж и плохо. Есть тут один парень, с