Сестра печали и другие жизненные истории - Вадим Сергеевич Шефнер

ехал в Л-д самым ранним поездом – 5:15. Было еще совсем темно. Утро было морозное. Приехал в Ленинград и пошел пешком к Ал-дру Ильичу и Толе в «Асторию». Трагичны и прекрасны улицы города в утреннем полумраке…

23.12.43. 22:40. Кончил стихотворение о возвращении солдата. Оно не будет напечатано. В Ленинграде, говорят приехавшие, сильные обстрелы. Даже ночью бьют – раньше этого не было… Сегодня на «гопе» – разговоры о бабах. Все рассказывают случаи из своей практики. Плохо, скучно мужчинам без женщин. А я по Кате скучаю… Мороз.

24.12.43. 17:45. Морозец. За ночь снегу намело. Скоро на лыжах можно… Грустно, тоскливо. Ничего не хочется, ни во что не верится. А если чего и хочется, то это неосуществимо. <…> Уже 24 дня, как я ее не видел. А откровенно говоря – даже и Кати не надо. Ничего не надо. Просто – тоска. Жить не хочется. Все осточертело. Напиться бы сейчас – ан водки нет.

У каждого есть свой потерянный рай. Мой потерянный рай – это Павловск. Павловск 1935–1938 годов. Ирина, балкон в сирени, весна, томление, счастливая грусть. И осени в Павловске…

25.12.43. 21:40. Писем ни от кого. Никому не писал… Опять тает. Весенняя погода. Тепло и туман. Ничего за весь день не написал. Ничего не идет в мою дурацкую голову. А тут еще БУП надо сдавать, а я ни хрена не знаю. Завтра Рождество. Мама всегда в этот день суетилась на кухне и готовила всякие вкусные вещи. И еще елка бывала. Но Рождество мне не так нравилось. Пасха – лучше. Вообще, религия хорошая вещь. Хорошо верить во что-то. А я ни во что не верю. Ни во что и ни в кого… Сейчас сижу в радиорубке. Из Москвы передают какой-то концерт. Грустная, задумчивая музыка. Хорошо.

27.12.43. 24:00. Сводки хорошие. Возобновилось наступление. <…> В Ленинграде в эти дни спокойно. Слава Богу! Послал к Новому году поздравительные телеграммы: Гале, Димке, Косте Бегемоту, Фаине Григорьевне… Вчера возился с поэмой, но дело не движется… Установилась зимняя погода, но мороз слабый. У нас на «гопе» тепло. Даже жарко. Сейчас на моей койке лежит кот Мурысь. Какой огромный котище вырос! Красивый зверь. Умер Тынянов. В остальном все по-прежнему. Грущу, но меньше. Тупое безразличие. Как ни утешай себя, как ни прикидывайся перед самим собой – а без Кати очень тяжело. Она очень милая девушка. Очень.

31.12.43. 19:30. В моем литературном хозяйстве – сущий бардак. Стихотворения раскиданы по полкам, рассованы в чемодане и вещевом мешке. Если придется собирать новую книгу через год-два, то ничего не найти будет, ибо часть неопубликованных, да и часть опубликованных стихов утеряна. Ввиду этого решаю:

1. Завести основную папку, куда обязательно буду класть каждое новое законченное стихотворение, вне зависимости от его качества.

2. Восстановить по памяти и внести в основную папку утерянные стихи.

3. Стихи из основной папки не вынимаются – только копируются. Каждое стихотворение занумеровать.

Пришел к выводу, что пишу слишком много писем. Это отнимает время и унижает достоинство, ибо пишу порой людям, которые отвечают редко. Поэтому решаю: впредь только отвечать на письма.

1944

IX

Кажется, впервые за два года Шефнер озаботился своим литературным хозяйством, подумал о новой книге стихов, стал по-иному ценить время. Вот и с письмами решил не разбрасываться, оберегая собственное достоинство. Чувствуя себя в тупике, он все настойчивее стремился сосредоточиться на чем-то самом главном.

3.01.44. 21:30. Новый год встретил так: стол был накрыт у нас, на «гопе», была елка, была водка в достаточном количестве. Я выпил слегка еще часов в 10, до Нового года. После речи Калинина подняли стаканы, начался Новый год. Выпито было много. Был я изрядно пьян. Выходил на холм, ложился в снег. Ссорился с Раечкой. Пел. Слушал патефон. Однако было не очень весело. А с утренним 5:15 поездом поехал в Ленинград, к Лизке. Здесь было скучно. Напился. Днем спал, а вечером шлялся по улицам. Познакомился с одной дамочкой на Невском, провожал ее на Лиговку. Потом пошел к Димке. Выпил пива, почитал Ахматову, лег спать. Наутро пил водку и вел задушевную беседу. 2-го с утра начался обстрел, снаряды ложились где-то недалеко от Димкиного дома. <…> Пошел шляться. Был весь день сильный обстрел. Забрел я на улицу, где жила Тереза. Внутренность дома обрушилась, туда, очевидно, попало несколько снарядов. Развалины вместо дома. Это, наверно, не так давно произошло. Мрачное зрелище. Потом пошел на вокзал. Трамваи не шли из-за обстрела. Было уже темно, мела поземка. В вагоне поезда было накурено, холодно. Грустно прошел день…

4.01.44. 9:50. Всю ночь дежурил. Всю ночь – метель. Намело сугробы. Люблю утро после бессонной ночи. Совсем особое состояние. Легкость какая-то. Потом наступает депрессия. 21:10. Нашими сердцами владеет иногда печаль. Фу, какую чепуху пишу. Это от тоски. А что, если застрелиться? Глупо. Все, все это глупо. Я зашел в тупик. Дело даже не в Кате. А вообще – тоска. Тупик, который надо прошибать лбом. А ведь я сейчас на самом гребне жизни. 28 лет. До этого было небытие, потом рождение, потом детство, юность. Теперь зрелость, а потом – скат – начало старости, старость, смерть. Если жизнь не прервется на войне или от моей руки. Нет, надо быть бодрым и дышать всеми порами. Не надо тосковать.

6.01.44. 20:10. В «ЗП» напечатано мое стихотворение «Песенка о часах». Вчера получил телеграмму из Ленинграда от Фаины Григорьевны – поздравление с Новым годом… Окончил цикл лирических стихотворений «Линия сердца». Есть два относительно удачных… Второй день вьюга. Все замело. У нас в помещении очень холодно – все выдувает. Даже руки мерзнут. Вот она, зима… Письмо от Галины Николаевны… От нас уходит редактор. Очень жаль. Очень хороший человек. А это – редкость, тем более в газетном мире… Ленинград все время обстреливают. Жертв – говорят – много. <…> Прочел «Черный алмаз» Грина. Не в восторге. По-моему, это самый слабый из его сборников… Хочу напиться. Все надоело. Тоска… У нас очень много больных – инфлюэнца. Сплошной лазарет. А погода – адская. Ветер так и воет за окном. Да и в комнате – ветер. Стены продувает… Очень давно нет известий от Гали. Здорова ли?.. Господи, какая тоска. И с чего это?

21.01.44. 22:10. 15-го утром началось наступление под Ораниенбаумом и Урицком. Уже освобождено много населенных пунктов, в том числе Петергоф