Сестра печали и другие жизненные истории - Вадим Сергеевич Шефнер

меня чувство недоумения. Человек мог жить – и не захотел. Он мог жить, быть может, много хуже, но все-таки жить. Какие странные причины порой толкают людей на самоубийство. Одна девушка покончила с собой из-за того, что отец ее (в ее отсутствие) оклеил комнату зелеными обоями, а она ожидала, что вернется в комнату с желтыми.

* * *

Костры на улицах. На углу 8-й линии и Большого. Следил за кострами, дрова подбрасывал милиционер. Года так до 1935-го (?).

* * *

Масперо. Египтология. Архитектура и искусство Двуречья. Брал книги о Египте в районной библиотеке (и у Гобара).

Парасхиты трупы бинтовали

В саваны чистейшей белизны.

* * *

Потом это увлечение отхлынуло. Но до сих пор прочность, массивность египетской и ассирийской архитектуры меня восхищают. И их искусство изобразительное чарует меня до сих пор. Эллинская цивилизация – точнее, ее архитектура, скульптура – меньше волнует меня, хотя умом я и понимаю, что по сравнению с Ассирией и Египтом это был – для человечества – огромный бросок вперед.

Громоздкая незыблемость.

* * *

Дворники носили по квартирам уже пиленные дрова (обычно).

* * *

Субботник на стройке Василеостровской фабрики-кухни. Когда – потом – здание было воздвигнуто, когда там так приятно было обедать, многие говорили, что в будущем все будут питаться на фабриках-кухнях, освободившись от домашней кухонной суеты. Тогда многое казалось близким.

* * *

Охватывает чувство неповторимости. Например – на праздновании дня рождения. Или просто в какой-то вовсе не торжественный, будничный час.

* * *

Он был трусом чести.

* * *

Храм Спаса на водах.

Сейчас цветы вошли в быт, букеты дарят при всяком удобном случае. А раньше покупных цветов мало было. Но когда летом дачные поезда подъезжали к перронам ленинградских вокзалов, из вагонов очень многие выходили с букетами полевых цветов – кошачьи лапки, колокольчики, ромашки.

Мы цветов ни на какие праздники, ни на какие рождения и именины не покупали. Но однажды мать купила букет белых лилий. И мы пошли в храм Спаса на водах.

* * *

На дяде Вове кончился род фон Линдестремов. Хоть он и пил последнее время, и казался подавленным, но все же его самоубийство всем показалось неожиданным, неоправданным каким-то, совершенным в минуту пьяную. И лишь позже друг его, пожилой Изылметев, сказал, что Влад. Влад за неделю до смерти ему говорил, что его должны посадить скоро, так как он (юридически) заступился за одного человека, а того арестовали. И В. В. сказал, что и его скоро посадят, все идет к тому. И это отразится и на судьбе жены. А если он сам умрет – то тут взятки гладки, жену не тронут. Поэтому придется «прыгнуть в яму». Он был человек благородный.

* * *

Самоубийство. Человек умирает добровольно. Нет жизни, но нет и воспоминаний о ней. Все зачеркивается. Нет ощущения потери. Есть потеря всего раз и навсегда – но нет ощущения этой потери.

* * *

Я мог себе представить Ленинград без меня. Но себя без Ленинграда представить я не мог, – это была бы уже не жизнь. Точнее сказать – это была бы жизнь обокраденная, обглоданная судьбой, жизнь навеки несчастная.

* * *

Как хорошо, что осенью 1942 года наводнения все-таки не было, хоть ветер был сильный и вода поднялась довольно высоко. Хоть от этой беды Бог помиловал!

* * *

Между детством, отрочеством и юностью есть некий возрастной промежуток. У всех он длится разное время.

* * *

Двойственность случаев. Если в больницу привезли человека со сломанной ногой, то вскоре привезут и второго. Статистика здесь ни при чем: здесь действует какой-то непонятный закон.

* * *

Говорили, что снаряд разорвался недалеко от птичьей клетки (большой). Служители исправили порванную осколком металлическую сетку, но одна птица (кажется, сова) успела вылететь на волю. После этого она регулярно приносила в клюве пищу всем обитателям клетки. Долгое время.

Доброта птиц и животных.

* * *

– Ренессанс, Возрождение – палка о двух концах, – говорил он. – Малевали художники мадонн вовсю, а инквизиторы живых женщин – «ведьм» на кострах почем зря жгли, жгли больше, чем в Средневековье. Самый подлый разгул (инквизиции) именно на Возрождение падает, а не на Средние века.

* * *

Финская кампания. Затемнение. Затемнение в трамваях; синие лампочки.

* * *

Перед войной. Много говорили о чудесах, которые творятся в одном доме в Лигове. Там утюги по воздуху летают – это одна женщина делает.

* * *

Ходили купаться «на возмо́рье» (так все ребята это слово произносили). Смоленка за кладбищем разливалась на множество мелких проток. Там было довольно мелко, но много на дне было всякой дребедени – битого кирпича, консервных банок. Некоторые ребята, чтоб не поранить ноги, привязывали к ногам старые, найденные на свалке галоши. Тогдашняя песня – «Шаляй-валяй по шпалам».

* * *

Невский, Большой проспект. Меньше стало прогуливающихся, гуляющих – все больше по делам люди идут. А до войны много было на Невском гуляющих, фланирующих – по-старинному говоря. Даже походка у людей теперь другая, более торопливая, деловая, целеустремленная. В особенности у женщин.

* * *

Крыса спасла меня.

В подвале выгоревшего дома в Выборге стоял ящик с какими-то предметами шестигранными.

Я метил в крысу. Взрыв, выстрел. А хотел вначале в ящик швырнуть.

* * *

Песня вора бывшего:

Перебиты, поломаны крылья,

Черной болью всю душу свело,

Кокаина серебряной пылью

Все дороги мои замело.

* * *

Тогда во многих словах делали упор на «э». «Проэкт», «диэта».

* * *

Огромна роль Жукова в спасении Ленинграда.

* * *

Как именовать своих погибших на войне друзей? Полными именами или так, как именовал их при жизни, – Борька, Гошка, Костя?

* * *

Особое поколение. Те солдаты, которые были мобилизованы в 1939 году, потом воевали с финнами, потом – на Великой Отечественной.

* * *

В 1952 году сжег свой довоенный дневник. Боялся, что посадят, сделают обыск, – а там упоминались фамилии. Мог навредить.

В военном дневнике ни фамилий, ни номеров частей не записывал.

* * *

Городской и блатной фольклор. Он уходит, уходит, почти ушел. Это закономерно. Но для знающего его – грустно. Затяну песню «Гоп со смыком» – а кто мне подпоет?

* * *

Люди стали меньше петь. Прежде идешь вечером