Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова

настроение не позволяло. - Всё наладится. - Наладится, если ты будешь со мной. – Сынхён поднял к ней взгляд и, поймав гладившую его руку, поцеловал её. – Ты ведь будешь со мной, Элин? - Ты знаешь, что я… - Не терпишь несерьёзных отношений, я знаю. - Так… мы… поженимся? – опешила она. - Я не думаю, что до сих пор боюсь брака. Нет, отношения меня больше не пугают. Я разберусь с одним сингапурским проектом, намеченным на лето, и мы обсудим все тонкости. Ты должна будешь мне поподробнее описать свои мечты. Чтобы я исполнил хотя бы одну… - У меня всего одна и была, - дрогнувшим голосом сказала Элин. – Это ты, Сынхён. Приподнявшись, он крепче сжал её ладони в своих и, подавшись вперёд, поцеловал. Он и не знал, что так сладко быть чьей-то мечтой, особенно мечтой девушки, которая научила тебя любить.

Глава 6

Казалось, будет тяжело сообщить Джиёну, что у них с Элин завязались отношения. Нет, Сынхён не боялся товарища, не трепетал перед ним, но предчувствовал, что подобные изменения в его личной жизни повлияют на общение между ними. Зная о том случае с бывшим лучшим другом Джиёна, который стал подкаблучником и променял дружбу на девушку, Сынхён всегда замечал критическое выражение лица Дракона, когда тот слышал о чьём-либо романе. Он и сам по себе-то был достаточно циничен и не имел ни малейшей склонности к романтике, относясь к тем, кто скорее посмеётся над чем-то, чем восхитится, что же говорить о его взгляде на любовные связи со стороны. И Сынхён решил не докладывать о том, что они с Элин стали встречаться, подождать удобного момента. Но дни и недели не спешили выстилать ковровую дорожку для признания «в тему», и всё как-то заминалось, забывалось, уходило вбок, уползало, хотя при этом Сынхён и Элин продолжали всюду бывать вместе, проводить каждый свободный час вдвоём. Она не стала возвращаться обратно в школу, потому что, учитывая запланированную где-то в будущем свадьбу, они пока не знали, где будут жить после неё, в его квартире, снимут новую, купят новую, переедут в Сингапур, где стал активно вести дела Сынхён. И Элин остановилась на частных уроках, занимаясь французским по свободному графику, чтобы не сидеть сложа руки. Это было удобно им обоим, появились целые вечера, в которых они предоставлялись самим себе, посещали ранее неизвестные места, заведения. А однажды пришли посидеть в баре с Джиёном, и Сынхён осознал, что тот всё знает и без признаний, без объяснений. Куривший бандит просто посмотрел на пару и, без замечаний и уточнений, продолжал говорить так, что было ясно – он говорит о влюбленных, о единых, а не разрозненных. Он больше не произносил «ты» другу, стараясь не захватывать в обзор девушку, он произносил «вы», банально и буднично, словно всегда так и было, и Сынхён выдохнул, что от него не требуют сказать, как так вышло. Более того, в глазах Джиёна было столь абсолютное принятие факта, будто он знал об этом союзе ещё раньше, чем сам Сынхён, будто он догадывался о том, что так и выйдет, когда они с Элин привозили ему на кладбище еду. Или ещё раньше, когда она принесла ему в офис угощение, и Джиён сделал какое-то ехидное замечание, что друга пытаются охомутать. Да, Джи знал всё намного раньше, в этом была его особенность, в этом была его успешность, в этом заключалось превосходство его ума. Он чаще других понимал, к чему всё идёт, что удивительно, не имея толкового образования – его выгнали из университета ещё пять лет назад, - не имея огромных знаний или скрытых источников информации. Он любил наблюдать и умел это делать. Озабоченный устройством своей жизни и во многом глубинный эгоист, Джиён поражал Сынхёна внутренним неравнодушием к происходящему вокруг. Спросив как-то друга, почему он так внимателен к чужим жизням, когда не любит людей, Сынхён получил ответ: - Но о себе-то самом я уже всё знаю, не за собой же мне следить? «Хотел бы я с такой же уверенность сказать это о себе» - подумал Сынхён, потому что, открыв в себе чувства к Элин, когда та едва не стала женой Микки, он решил, что недостаточно понимал себя и надеялся, что хоть теперь-то понял немного лучше. Сингапурские же дела заставили Сынхёна немало попотеть. В ходе изучения ситуации в крошечном государстве, он увидел для себя два пути: официальный и нелегальный. Официальный, само собой, предполагал меньший доход, медленное развитие и сплошные рамки в выборе поля деятельности, однако плюсом была самостоятельность. Разве что налоги плати, а в остальном – действуй по своему усмотрению, ищи партнёров, заключай сделки, играй на бирже, производи операции с ценными бумагами. Нелегальный путь сулил прибыль на порядок выше, к тому же, развернуться там было куда, простор намного шире, но был и минус – отсутствие самостоятельности. Чтобы включиться в эту систему, следовало заручиться поддержкой местных авторитетов – сингов, преступной группировки, следящей за исполнением их правил. Им нужно было отстёгивать проценты, их нужно было оповещать о каждом своём шаге. Но что значит отчётность, когда ты обретаешь миллионы? Сынхён втянулся в несколько официальных предварительных сделок, для начала, наблюдая, как всё происходит, и видел, как мимо него идут суммы куда крупнее. Участвуя в торгах по сделкам с недвижимостью нужно вечно томиться в очереди и ждать, чтобы все проекты прошли проверки инспекций и получили разрешение. Если же вопрос решался через сингов, то любые проекты доводились до конца, и приятно быстро. Участвуя в транспортировке разрешенных товаров, нужно было проходить все таможенные процедуры и соблюдать декларирование. Если же вопрос решался через сингов, то привозить можно было всё, даже запрещённые в Сингапуре алкогольные напитки, жвачки и сигареты, не говоря уже о наркотиках. Сынхён кусал локти, постоянно летая туда-сюда, из Сингапура в Шэньчжэнь и обратно. Союз с бандитами, опыт чего имелся с недавних пор в его жизни, тянул к себе, манил баснословными деньгами, но, зная Элин и её предрассудки, Сынхён понимал, каким она хочет видеть его – законопослушным гражданином, неважно какого государства, и это тормозило его решительность. В то же время он искал рисков, поверив окончательно в то, что настоящий мужчина должен рисковать и уметь делать ставки. Если бы он не наплевал на договор с триадой, получил бы разве Элин? Нет, риск – благородное дело, даже такой осторожный и осмотрительный человек, как