Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - Жан-Кристиан Птифис

оборудование стоимостью несколько миллионов долларов. Научная конференция, которая прошла в Альбукерке, штат Нью-Мексико, 23 и 24 марта 1977 года, стала отправной точкой предприятия. Оставалось убедить кардинала Баллестреро, хранителя Плащаницы, чье осторожное отношение к реликвии вполне можно было понять.STURP в Турине

В сентябре восемь членов группы отправились в Турин, где встретились с отцами Адамом Оттербейном и Питером Ринальди, которые намеревались их поддержать при общении с кардиналом. Они изложили Баллестреро подробности проекта, предусматривавшего неразрушительные тесты. Переговоры продолжались несколько месяцев. Кардинал настоял, чтобы его информировали о результатах первым, и потребовал полной секретности от членов группы до оглашения выводов. Затем назначил своего научного консультанта Луиджи Гонеллу с кафедры физики Туринского университета главой итальянской группы, которая должна была усилить основную. К сожалению, избежать утечек информации не удалось.

Двадцать четыре исследователя из тридцати трех прибыли в столицу Пьемонта при довольно неприятных обстоятельствах: их ждали сложности на таможне, потеря части фотографического оборудования и назойливые журналисты. Приборы были доставлены в разобранном виде. Всего на грузовике из аэропорта в королевский дворец прибыло около шести тонн оборудования, размещенного в 72 ящиках.

Американцы приехали как раз в период выставления реликвии (с 26 августа по 8 октября 1978 года), к 2-му Международному конгрессу по синдонологии (7 и 8 октября). Для работ им выделили роскошную Галерею принцев. Они получили реликвию в свое распоряжение на пять дней и, несмотря на проблемы с электричеством, работали днем и ночью 120 часов подряд в прекрасной атмосфере сотрудничества и взаимопомощи, сменяясь группами по трое. Некоторые эксперименты были делом деликатным, поскольку сами по себе представляли опасность (рентгеновское или ультрафиолетовое излучение); другие задействовали сверхчувствительные инструменты и требовали нейтрализовать вибрации с улицы.

Вернон Миллер и Барри Шворц сделали более 6000 макрофотографий, в том числе в ультрафиолетовом и инфракрасном диапазоне. Были проведены дополнительные анализы флуоресценции и радиографии под различными видами жесткого и мягкого рентгеновского излучения, спектроскопия и спектрометрия, и, наконец, взято 36 поверхностных проб с помощью клейких лент из лавсана, каждая площадью около 5 см2.

Собранные в Турине образцы перевезли в США, где их подвергли тщательным исследованиям, в которых было задействовано свыше ста специалистов: лаборатории в Лос-Аламосе и Альбукерке в Нью-Мексико, Санта-Барбара в Калифорнии, Лаборатория реактивного движения (JPL, Jet Propulsion Laboratory) NASA в Пасадене, также в Калифорнии, и база ВВС Петерсон в Колорадо-Спрингс, штат Колорадо. Суммарно это составило более 150 000 часов работы.

Важно подчеркнуть серьезный настрой этих исследователей из Нового Света, которые не довольствовались внутренней критикой результатов своих открытий. Они добровольно подали их на рецензирование в международные научные журналы высокого уровня (Analytica Acta, Canadian Society of Forensic Science Journal, Archaeological Chemistry, Archaeology, Applied Optics…). Рассмотрев материалы, независимые специалисты этих изданий подтвердили логичность выводов и согласились опубликовать их. В итоге получился качественный, предельно достоверный корпус исследований, подобных которому прежде не было, хотя, как и любая научная работа, он время от времени подвергается пересмотру.

1980 год: интермедия

Одиннадцатого сентября 1980 года Уолтер Маккрон (1916–2002), микрохимик из Чикаго и директор частной лаборатории, выступил против проекта STURP, в котором он сам ранее участвовал, заявив, что располагает неопровержимыми доказательствами, что Плащаница – произведение средневекового художника. Этот исследователь, постоянно мелькающий в СМИ, приобрел известность некоторое время назад, продемонстрировав, что знаменитая карта Винланда, приобретенная Йельским университетом (штат Массачусетс) и свидетельствующая об открытии Америки викингами как минимум за пятьдесят лет до Христофора Колумба, – фальшивка. Действительно, на небольшом образце этого пергамента, датирующегося 1440 годом, с изображением карты мира, где на западе от Исландии и Гренландии присутствует большой неизвестный остров, Vinlanda insula (остров Виноградников), Маккрон обнаружил пигменты желто-бурых чернил на основе более 50 % анатаза, разновидности двуокиси титана, синтезированной лишь в 1917 году.

Когда это открытие обеспечило ему высокую репутацию, Маккрон взялся за изучение Плащаницы, рассчитывая доказать, что предмет поклонения толп католиков – всего лишь подделка. Получив в свое распоряжение несколько лент – образцов из Турина, которые одолжил ему Рэймонд Роджерс из STURP, он заявил об обнаружении следов киновари и высокой концентрации оксида железа Fe2O3, что напоминает по составу венецианский кармин, пигмент, используемый в живописи. Отсюда вывод, опубликованный в Times 19 сентября 1980 года и наделавший немало шума: святая Плащаница не может быть пеленами, в которые было завернуто тело Христа. Это подделка XIV века, художник нарисовал образ и пятна крови пальцами, ориентируясь на тексты Евангелий.

Гипотеза Уолтера Маккрона стала возвратом в прошлое. Его неправдоподобные утверждения (как средневековый художник сумел бы «мокрыми пальцами» создать аналог фотографического негатива, содержащий детали поразительной точности, которые проявляются лишь после «позитивной печати», и трехмерность, невообразимую в его время?) с легкостью опровергли его бывшие коллеги по STURP. Оксид железа на Плащанице? Вот невидаль! Он встречается повсюду в мире и на всех предметах. Сэмюэл Пелликори, измерив спектр оксида железа, заключил, что тот вовсе не входил в состав изображения. Кроме того, немногочисленные найденные частицы железа не сопровождались ни одним из обычных сопутствующих веществ, таких как магний, никель или кобальт, которые использовались в Средние века в красках на основе красной охры. Роджер Моррис и Ларри Швальбе из лос-аламосских лабораторий, работая с люминесцентным микроскопом под рентгеновским излучением, заверили, что железистый компонент, равномерно распределенный по всей поверхности полотна частицами размером меньше микрона, представляет собой не позднейшее добавление, сделанное невидимой кистью невероятно одаренного художника, а происходит всего-навсего от мочения льна. Что же до ничтожно малых следов киновари, компонента сернистой ртути, специалисты STURP не отрицали их присутствия, но связывали его с копиями (знаменитыми «контактными» реликвиями), которые художники клали на Плащаницу, чтобы освятить. Кстати, одна исследовательница наглядно продемонстрировала подобную контаминацию[280].

Оказавшись один против всех, Маккрон заявил, что под просвечивающим электронным микроскопом разглядел связующее вещество, которое использовал художник: темперу на основе коллагена. Дескать, нет никаких следов кисти на полотне не потому, что изображение было выполнено «преимущественно чистой водой, возможно, с 1 % желатина (темпера животного происхождения, или аппретура) и, может быть, десятью миллионными долями оксида железа»! У него на все находился ответ. Негативное изображение? Трехмерность нарисованного портрета? Просто совпадение! «Это естественное следствие усилий художника, – писал он, – создававшего изображение тела, основанное на точках соприкосновения». Да неужто!

Все это начинало превращаться в фарс. Самоуверенный химик уклонялся от объяснений, как фальсификатор сумел бы создать без кисти (или с помощью четырехметровой кисти, едва касающейся волоконец льна), in abstracto, без образца перед глазами, изображение в негативе, несравненная красота и благородство которого явятся лишь на фотографической пластине Секондо Пиа в 1898 году. Нужны ли были такие старания паломникам, приходившим в Лире?

На самом деле Маккрон не проводил никаких химических анализов в подтверждение своей гипотезы. Он витийствовал, цепляясь, как за спасательный круг, за крайне спорную записку Петра II Арсийского, адресованную в 1489 году авиньонскому антипапе Клименту VII, где утверждалось, что полотно «хитроумно расписано».

Его и его коммерческую организацию постигла новая неудача, когда в марте 1987 года в ядерной лаборатории Крокера (Калифорнийский университет)