Красивый. Родной. (не)Мой - Галина Милоградская

при детях вываливать свои подозрения. Да и Толик, хоть и спокойный, терпеть не может скандалы и может вспылить, накричать на жену, чтобы не лезла. Нет, это будет простая встреча, нет причин отказываться.

Поначалу так и есть. Дом у них стоит прямо на берегу моря. Крепкий, в нём не одно поколение выросло. У Толика и Ритки двое детей: дочка чуть старше Илюши и годовалый сын. Иногда я понимаю, почему подруга такая резкая и раздражительная — сложно с двумя детьми. Толик, как настоящий мужчина, предпочитает проводить время на работе и в море, подальше от громкой семьи. Хорошо, хоть свекровь с мамой помогают.

Большой котёл висит над костром — Толик предпочитает готовить «по-рыбацки». Стол в виноградной беседке уже накрыт, дети бегают под нашим зорким присмотром по двору, на небе зажигаются первые звёзды. Слышно дыхание моря, размеренный плеск воды. Максим и Толик стоят в стороне — Толик отошёл покурить подальше от жены, которую мутит от запаха табака.

— Так что, подруга, узнала, кто та баба с ребёнком? Дай, угадаю: сказал, что знакомая. Или, что жена друга?

Холодею. Точно такие же мысли постоянно крутятся у меня в голове. Ритка подпила, язык слегка заплетается. Самое время нам уходить.

— Только не говори, что голову в песок засунула, — с неожиданной злостью говорит Ритка. — Тебе рога навесили, а ты и рада!

— Прекрати, Рит, — отвечаю и поднимаюсь. Отыскиваю глазами Илюшку. Устал, сегодня легко получится уложить.

— Конечно, проще сделать вид, что ничего не происходит, и продолжать играть роль идеальной жены, да? Муж весь из себя такой, сын…

Она говорит с таким ядом, что до костей пробирает. Пошатываясь, встаёт и вдруг громко говорит:

— Эй, Макс, а почему ты не хочешь рассказать, кто там у тебя живёт в Краснодаре?

Мужчины подходят и… Я вижу панику в его глазах.

— Ты о чём, Рит? — спрашивает Толик. Хватаю Максима за руку и тяну на себя:

— Идём, заберём Илюшу и домой.

— Как, о чём? — Ритку уже понесло. Я чувствую — ладонь Максима холодная и мокрая. Невольно отпускаю его, смотрю в глаза. — О той женщине с ребёнком, с которыми я тебя видела три недели назад. Сейчас…

Она достаёт телефон и копается в нём. Тихо. Слишком тихо. Максим молчит, не отпирается, не переводит всё в шутку. Его напряжение можно пощупать.

— Вот. — Ритка протягивает телефон, чтобы всем было видно. — Хочешь сказать, я обозналась?

— Алин, я… — Максим вдруг словно ниже становится. — Я всё объясню…

Глава 5

Алина

Голова идёт кругом, земля начинает вращаться быстрее. Объясни-объясни-объясни — стучит в голове, но понимаю, что не хочу ничего слышать. Не сейчас. Не перед ними. И видеть его сейчас не могу.

— Помолчи, пожалуйста, — говорю тихо. — Я… Поговорим потом, хорошо?

— Ну, ты и сука, — тянет Толик. — Ты же обещала!..

Выходит, он знал. Ну, конечно же, Ритка всё рассказала, у неё язык без костей. Тогда зачем они позвали нас? Чтобы публично похоронить мой брак? А брак ли?.. Считала, что да, пусть даже гражданский. Не собираюсь доставлять Ритке удовольствие и выяснять отношения на чужих глазах.

— А что такого? Пусть Максим нам всё расскажет!

— Пойдём, — цежу, не глядя на подругу. Теперь точно бывшую. Втроём мы молча уходим. Ругаться рядом с Илюшей нельзя — испугается. В такси молчим, дома тоже тишина. Илюша уснул ещё в машине, Максим выносит его на руках, не сговариваясь, уходит уложить. А я не могу заставить себя нормально дышать. Грудь обручем стянуло, перед глазами плывут чёрные точки.

— Говори, — начинаю, когда Максим заходит на кухню. От детской она дальше всех, а что-то подсказывает, что разговор может пройти на повышенных тонах.

— С самого начала надо было сказать… — Максим запускает руки в волосы, с силой их ерошит. — Алин, это… Это моя семья.

Да, пол под ногами реально может провалиться. Без сил падаю на стул, в ушах гудит. Не верю.

— Не верю, — повторяю вслух. Даже слёз нет — настолько велико потрясение. — Ты… выходит я и Илья… мы…

— Вы — те, кого я люблю, — говорит он твёрдо. Опускается передо мной на колени, берёт за руки. Даже сил вырваться нет — просто равнодушно смотрю на его длинные загорелые пальцы.

— А они… Это твоя дочь? Как давно ты женат?

Как будто смотрю на нас со стороны. На самом деле неважно, что он скажет. Я считала, что замужем, а оказывается, всё это время была любовницей. Второй семьёй на стороне.

— Алин, я разведусь. Не могу с ней жить, не хочу. Почти всё моё свободное время — ваше.

— Но ты приезжаешь к жене и спишь с ней, так? Или хочешь сказать, что она смертельно больная, поэтому не мог бросить? Или, что дочери нужна операция? Не знаю, что там обычно говорят в таких случаях?

— Алин, прости. Всё, что я тебе говорил, всё, что я чувствую к тебе, к Илюшке — правда.

— Кроме одной мелочи: того, что у тебя есть настоящая жена и законнорождённая дочь… Господи, какой позор!

Выдёргиваю руки и закрываю лицо ладонями. Даже в самом кошмарном сне не могла подумать, что окажусь в такой ситуации! За что? Где я согрешила? Хотя понятно, где — живу во грехе с чужим мужем.

— Алин, — Максим обнимает мои колени, — я клянусь, я не хотел так… Не думал, что вообще так будет! Блядь! Знаю, как это звучит! Но поверь, меньше всего я хотел причинить тебе боль!

Несмотря на боль, которая разрывает сердце, я ему верю, и от этого становится ещё хуже. Что сказать в ответ? Как жить дальше, зная, что у него есть ещё одна женщина и ребёнок?

— Я так не могу, — с трудом разлепляю губы и заставляю язык шевелиться. Меня гранитной плитой придавило. — Я не буду больше твоей любовницей.

— Я разведусь. Клянусь, я скоро разведусь. Ты мне веришь?

Он поднимает глаза — красные, воспалённые. Мужчина, которого я так сильно люблю, с которым была так счастлива. Отец моего ребёнка. Предатель и лжец. Раз мог так легко жить на две семьи, как можно ему верить?!

— Раньше надо было думать, — говорю бесцветно. С трудом