Изамбард Кингдом Брюнель - L. T. C. Rolt

Сигналы флагом:

Придерживайтесь - красный.

Держитесь - белый.

Оплатить - синий.

Мягко машет - значит мягко.

Яростно махать - значит быстро.

Понтоны были построены в Плимуте и спущены на реку боком. Это были практически плавучие резервуары, сконструированные таким образом, что в них можно было быстро напускать или откачивать воду, чтобы изменить осадку. Ферма была построена параллельно берегу реки, а под каждым ее концом были прорезаны два дока достаточной ширины, чтобы вместить понтоны. По плану, когда понтоны переплывут ферму, их направят в позидон с помощью тросов, на каждом из которых будет указан номер для сигнализации, прикрепленный к крабам на берегу и к кораблям, которые будут стоять на якоре в Тамаре. Каждый шаг был тщательно отрепетирован, а всем участникам были выданы печатные инструкции.

День, назначенный для плавания, 1 сентября 1857 года, выдался великолепным, и все окрестности были охвачены праздником. Зазвонили церковные колокола, на каждом доме в Солташе вывесили флаги, был объявлен всеобщий праздник, и со всей округи люди стекались посмотреть на это чудо, пока все поля и точки обзора на обоих берегах Тамар не были заполнены до отказа. На реке пять военных кораблей под командованием капитана Клэкстона стояли наготове у причалов. За пределами их поля деятельности вода была заполнена толпой судов, украшенных флагами. Утром ожидающая толпа наблюдала, как маневрируют понтоны, по два в каждом доке, и как крепятся тросы. С приливом из понтонов откачали воду, и в четверть часа раздался рокот, похожий на внезапное дуновение ветра, когда огромная ферма слегка приподнялась, и тысячи потрясенных зрителей прошептали: "Она плывет".

В этот момент Брюнель, словно дирижер оркестра, двинулся к своему месту на платформе, установленной высоко в центре фермы. Прямо над ним стояли его сигнальщики, готовые к работе со своими номерами и флагами. Он настоял на том, чтобы вся операция проходила в полной тишине, и его пожелание было широко освещено. В итоге, едва он занял свою позицию, как наступила драматическая тишина, подобная той, что следует за ударом дирижерской палочки, и все взгляды огромной толпы устремились на далекую фигуру инженера. Появились цифры, смысл которых был непонятен толпе, мелькнули флаги, а затем огромная ферма медленно и величественно выплыла на Тамар. Не было слышно ни единого голоса, - писал один из очевидцев.

... Как по мановению какой-то таинственной силы, труба и рельсы, установленные на понтонах, отправились к месту своего упокоения, причем с таким спокойствием, как при строительстве храма Соломона. С впечатляющей тишиной, которая является высшим свидетельством силы, она скользнула, как бы , на свое место без случайности, без каких-либо чрезвычайных механических усилий, без "несоответствия", с точностью до восьмой части дюйма.

Как раз в три часа дня, когда наступило время половодья, концы трубы были закреплены на опорах, с которых они будут подниматься гидравлическими прессами по мере возведения кладки под ними. Как только ферма была надежно закреплена на месте, напряжение спало. Оркестр Королевской морской пехоты заиграл "Смотрите, как идет герой-завоеватель", и Брюнель спустился с платформы под бурные аплодисменты. Это был момент триумфа, который, должно быть, скрасил горькие воспоминания об атмосферной катастрофе. Но ни один из тысяч жителей западной части страны, ликовавших до хрипоты в тот день, не понял, что их дань уважения была также и прощанием, что их приветствие было также и прощанием.

Именно главный помощник Брюнеля, Бреретон, руководил спуском второго пролета в Солташе в июле 1858 года и довел работу до успешного завершения весной следующего года. Когда в мае 1859 года принц Альберт в качестве лорда-смотрителя Станнери спустился из Паддингтона, чтобы открыть Королевский мост Альберта на фоне новых сцен бурного энтузиазма, последнее звено ширококолейного пути на запад было завершено. Написал балладу:

От Солташа до Сент-Германса, Лискирда и Сент-Остелла графство Корнуолл было в полном беспорядке, люди говорили, что принц Альберт едет, чтобы открыть мост и Корнуоллскую железную дорогу. Из Редрута и Кемборна, из Сент-Джуста на западе стекались люди, одетые во все самое лучшее. Из всех уголков Англии у вас теперь будет возможность путешествовать на паровозе до самого Пензанса.

Но инженера там не было. Не развевались флаги, не играли оркестры, не ликовали толпы, когда он бросил свой первый и последний взгляд на готовый мост. Он лежал на специально подготовленной платформе, а один из локомотивов Гуча очень медленно провез его под арками моста и над огромными балками. На этом его железнодорожная карьера была закончена. Разбитый последним и самым амбициозным из всех своих замыслов - великим кораблем - Брюнель умирал.

1 Эти насосные станции, расположенные с интервалом примерно в три мили, были следующими: Эксетер, Графиня Вейр, Терф, Старкросс, Доулиш, Тейнмут, Саммер Хаус (епископский Тейгнтон) и Ньютон Эббот.

2 С момента написания этого параграфа мост Чепстоу был перестроен (1962).

3 В своем эскизном альбоме Брюнель указал, что кант труб Чепстоу составляет всего 1 фут 6 дюймов.

КНИГА III

11. Терминус Нью-Йорк

В ноябре 1854 года, когда ему было сорок восемь лет, Брюнель отметил, что за его плечами строительство 1 046 миль железных дорог. Когда откроется Бирмингем и Дадли", - писал он, - "их будет: 500 миль, построенных компанией Grt Western, и 600 миль, построенных под моим руководством". С момента заключения первого контракта с Great Western прошло чуть более восемнадцати лет. Даже если отдать должное его штату помощников инженеров, завершение строительства в среднем 58 миль линии в год в течение столь длительного периода - это очень примечательный результат, особенно если вспомнить о тщательном личном контроле, на котором он всегда настаивал. Более того, если вспомнить, что эта строительная программа неуклонно продвигалась вперед, несмотря на затяжные парламентские споры, борьбу за принятие широкой колеи, войну за ширину колеи и атмосферную катастрофу, то кажется, что одному человеку не под силу достичь столь многого. Однако правда еще менее правдоподобна. В то время как Брюнель занимался бурной железнодорожной карьерой, которая одна могла бы обессмертить его имя, он также претендовал на славу в совершенно другой области техники - трансатлантической паровой навигации.

В последнее время я сделал полдюжины лодок, пока не измотал себе руки", - писал школьник из Хоува, а мы уже видели, как в юности Брюнель, сидя у камина в своем домике в Ротерхите, мечтал о запуске флотилии боевых кораблей с двигателем против турок.