Изамбард Кингдом Брюнель - L. T. C. Rolt

то время. Двигатели Модслея были обычного типа с боковым рычагом и двумя цилиндрами, каждый из которых мог приводить в движение одно лопастное колесо или оба; отсюда и термин "пара двигателей". При рабочем давлении пара в 5 фунтов на кв. дюйм получалось 750 л.с., что вдвое больше, чем на любом корабле на плаву. Пар подавался из четырех дымовых котлов общим весом 100 тонн.

Когда двигатели были законтрактованы, а корпус корабля уже стоял в доке Паттерсона, в Бристоле появился тот странный персонаж, который, подобно хору в каком-нибудь бурлеске греческой трагедии, мог существовать только для того, чтобы внести неправдоподобную комическую разрядку в историю жизни Брюнеля. В августе 1836 года доктор Дионисий Ларднер прибыл в Британскую ассоциацию, чтобы выступить на тему трансатлантического пароходства. Как обычно, ученый человек привел цифры, которые доказывали, не боясь противоречий, что это невозможно сделать. Возьмем судно в 1 600 тонн, оснащенное двигателями мощностью 400 лошадиных сил, - убеждал он аудиторию. На каждую лошадиную силу приходится по 2⅓ тонны, поэтому на судне должно быть 1 348 тонн угля. Добавьте к этому 400 тонн, и судно должно нести груз в 1 748 тонн. Я думаю, что при всех обстоятельствах было бы пустой тратой времени говорить больше, чтобы убедить вас в нецелесообразности прямого рейса в Нью-Йорк... Не успела лекция закончиться, как Брюнель, находившийся в аудитории, вскочил и вызвал доктора. К сожалению, не сохранилось никаких записей об этой битве умов, но говорят, что даже его силы не смогли противостоять воздействию на аудиторию догматических заявлений Ларднера и цифр - всегда этих волшебных цифр, которые никто, кроме Брюнеля, не смел подвергать сомнению, - которыми он их подкреплял. И снова инженеру предстояло доказать теоретику, что он не прав, практической демонстрацией.

Этот эпизод ничуть не поколебал уверенности Пароходной компании, и пока продолжались споры, работа над Great Western неуклонно продвигалась вперед. 19 июля 1837 года судно было спущено на воду из дока Паттерсона в Уоппинге в гавани Бристоля, и компания из 300 человек была приглашена на торжественный обед в его главном салоне. В сопровождении буксира Lion и пароходов Herald и Benledi 18 августа он вышел из Бристоля под парусами в Лондон, чтобы принять двигатели и украсить салон. Пока он стоял в Блэкуолле, толпы людей стекались к реке, чтобы полюбоваться тем, что пресса называла "его великолепными пропорциями и потрясающими механизмами". Ее корпус, такой огромный для глаз зрителей, должно быть, выглядел тем более впечатляющим, что был выкрашен в мрачный черный цвет, облегченный только в изящной носовой части, где сверкала позолоченная фигура Нептуна в сопровождении двух дельфинов. О другом источнике удивления, ее грандиозном салоне, не сохранилось ни одного живописного изображения, и мы располагаем лишь дразнящим описанием современников:

Салон этого судна имеет 75 футов в длину, что больше, чем у любого другого парового корабля или судна в мире, и 21 фут в ширину, за исключением тех мест, где есть углубления с каждой стороны, когда он составляет 34 фута и 9 футов в высоту без луча, который увеличивается благодаря свету фонаря. Нет необходимости описывать все декоративные картины, украшения и т.д., которыми так щедро украшен этот салон, но достаточно сказать, что в его отделке были использованы весь вкус и мастерство первоклассных обивщиков, декоративных и пейзажных художников и т.д. и т.п.

Но пока большинство восхищалось, наверняка были и те, кто смотрел на Great Western завистливыми глазами. Он представлял собой попытку Бристоля вновь утвердить свое былое морское превосходство. Поскольку две стороны карьеры Брюнеля всегда рассматривались изолированно, связь между его атлантическим соперником и решительными усилиями "ливерпульской партии" по его дискредитации и захвату контроля над Great Western Railway не была должным образом оценена. Безусловно, соперники Бристоля не смели пассивно ждать результатов эксперимента Брюнеля. Если бы он удался, такая задержка могла бы оказаться фатальной для любого потенциального конкурента. Поэтому за созданием Бристольской компании пристально следили два конкурента - Британская и Американская пароходная компания из Лондона и Трансатлантическая пароходная компания из Ливерпуля. Компания "Керлинг и Янг" из Лаймхауса заложила "Британскую королеву", несколько более крупное судно, чем "Грейт Вестерн", для Лондонской компании, а ливерпудцы приобрели до завершения строительства "Ливерпуль", несколько меньшее судно в 1150 тонн, заложенное по заказу сэра Джона Тобина компанией "Хамбл и Милкрест" из Ливерпуля. Таким образом, они должны были стать представителями соперничающих портов в гонке до Нью-Йорка, но вскоре после того, как Great Western вошел в Темзу, стало очевидно, что он будет готов совершить свое первое плавание задолго до своих соперников. Однако, решив не уступать, обе другие компании прибегли к фрахтованию: "Сириус" из флота St George's Steam Packet Company2 был заменен британской королевой, а "Ройал Уильям" из City of Dublin Steam Packet Company - ливерпульской. Хотя оба были новыми судами, спущенными на воду в 1837 году, они предназначались только для англо-ирландских перевозок и требовали значительной модификации, в частности, увеличения бункерного пространства, прежде чем они могли выйти в Атлантику. Сириус" готовили в Темзе, и предпринимались отчаянные усилия, чтобы сначала достроить "Грейт Вестерн" и вернуть его в Бристоль, чтобы он мог начать свое первое плавание раньше своего соперника. Представьте себе чувства Брюнеля и всех преданных бристольцев на борту его корабля, когда в среду, 28 марта 1838 года, маленький "Сириус" с экипажем из 35 человек и 40 пассажиров, направлявшихся, как они надеялись, в Нью-Йорк, скрылся вниз по реке. Несмотря на то, что он был чуть больше половины размера "Грейт Вестерн", это было нарядное судно с двумя высокими мачтами и ослепительно белой фигурой гончей, держащей между лапами Собачью Звезду.

Однако у "Сириуса" не все было по-своему. Проведя испытания 24 и 28 числа, "Грейт Вестерн" отчалил от причала в восемь минут шестого утра последнего дня марта и отправился в погоню с Гуппи, Клакстоном, Брюнелем и другими членами Компании на борту. У их судна все еще оставались хорошие шансы, поскольку они знали, что капитан "Сириуса" лейтенант Робертс, R.N., намеревался сделать привал в Корке. И вот, спустя всего два часа плавания, неистовая фортуна, которая так часто преследовала предприятия Брюнеля, нанесла удар, который мог оказаться смертельным.

В то яркое утро они стояли на палубе и любовались своим великолепным кораблем, слушая мощный стук его двигателей и взмахи циклоидальных весел. Было 8.15 утра, и судно уже покинуло Лей, когда удовлетворение сменилось ужасом: из котельного отделения фор-арда внезапно вырвались языки пламени и густые клубы едкого дыма. Пусть Джордж