Изамбард Кингдом Брюнель - L. T. C. Rolt

Носовая кочегарка и машинное отделение вскоре окутались густым дымом, а верхняя часть - пламенем. Полагая, что корабль может быть спасен, и что важно спасти котлы, я сполз вниз, после сильного вдоха свежего воздуха, и сумел надеть питательный плунжер и открыть все питательные краны котлов, заставив двигатели работать, чтобы накачать их, так как пар быстро вырабатывался из пламени вокруг верхней части котлов.

Причина вспышки была очевидна сразу. Котельная обшивка из войлока и красного свинца оказалась слишком близко к топочным трубам под основанием воронки и самовозгорелась, поджигая палубные балки и нижний настил палубы. Капитан Клэкстон бросился в котельное отделение, чтобы помочь Пирну, а капитан корабля лейтенант Джеймс Хоскен, R.N., опасаясь худшего, направил свое судно к острову Канви, где оно село на мель на песке Чепмен.

Клэкстон стоял под люком котельной в удушливом дыму, играя шлангом на пылающих палубах, как вдруг его опрокинул какой-то тяжелый предмет, упавший на него сверху. Поднявшись на ноги и вглядываясь в дым, Клэкстон обнаружил, что его повалило. Это было тело человека, которое теперь неподвижно лежало на обшивке котельного отделения, погруженное по уши в воду из насосов и пожарных рукавов, скопившуюся там. Мгновенно Клэкстон вытащил голову мужчины из воды и крикнул, чтобы с палубы спустили веревку, после чего тело оттащили в сторону. Только когда пожар был ликвидирован и он поднялся на палубу, Клэкстон обнаружил, что жертвой был Брюнель и что он невольно спас жизнь своему другу.

Брюнель начал спускаться по лестнице в котельное отделение, когда частично обгоревшая перекладина рухнула под его весом, и он упал с высоты 18 футов, что было бы почти верной смертью, если бы Клэкстон не оказался рядом, чтобы остановить его падение, а затем спасти от утопления. Хотя Брюнель испытывал сильную боль и не мог двигаться, он настаивал на том, что, что бы с ним ни случилось, пожар должен быть потушен, а корабль должен идти вперед как можно быстрее. Он лежал на парусе, пока пожар не был потушен, после чего его осторожно спустили в одну из лодок и отвезли на остров Кэнви, где ему пришлось пробыть несколько недель. Это второе спасение Брюнеля от случайной смерти произошло во время прокладки первого участка постоянного ширококолейного пути между Паддингтоном и Мейденхедом. Именно его вынужденным отсутствием в этот критический момент была обусловлена большая часть первоначальных проблем с этим постоянным путем.

Сделав все возможное, чтобы погубить и себя, и своего создателя, "Грейт Вестерн" поднялся с вечерним приливом, и вода снова загрохотала в его веслах, когда он по дуге белой воды отчалил от Чэпмен Лайт, чтобы возобновить свое плавание на запад. Но из-за аварии было потеряно двенадцать жизненно важных часов, и до тех пор, пока судно не разбили, свидетельством этого оставались обугленные настилы палубы над котлами. Судно быстро обошло Лонгшипы, развив скорость около 13 миль в час, но слухи о том, что оно было уничтожено огнем в Темзе, распространялись еще быстрее, так что жители Бристоля с восхищенным недоверием увидели, как их Great Western бросил якорь в Кингроуд во второй половине дня в понедельник 2 апреля.

Через два дня после прибытия капитан Клэкстон получил двухстраничный список дел, которые необходимо решить до отплытия корабля, продиктованный неутомимым инженером из его постели на острове Кэнви. Седьмое апреля было назначено датой отплытия, и в это время на корабле выполнялись указания Брюнеля, пока он готовил уголь и запасался продовольствием. Плохая погода задержала отплытие на 24 часа, так что только в 10 утра в воскресенье 8 апреля "Грейт Вестерн" отправился в Нью-Йорк. С ним ушли надежды и доброжелательность целого города, но с коммерческой точки зрения его отплытие не могло быть менее удачным. В его просторном салоне поместилось всего семь пассажиров. Не менее пятидесяти из тех, кто заказал билеты по 35 гиней за раз в маленькой конторе Клэкстона на Тринити-стрит, 19, отменили их, узнав преувеличенные новости о пожаре. Что касается трансатлантической гонки, то если бы кто-нибудь из толпы, наблюдавшей за тем, как "Грейт Вестерн" медленно удаляется по ущелью Эйвон в то утро, знал точное положение "Сириуса", то это показалось бы ему предрешенным.

4 апреля лейтенант Робертс вывел маленький "Сириус" из гавани Корка, который за целый день плавания оказался ближе к Нью-Йорку, чем к Бристолю. Это было в высшей степени смелое предприятие - рисковать таким маленьким судном - всего 703 тонны брутто-регистра - в открытой Атлантике в период весеннего равноденствия и вопреки мрачным изречениям доктора Ларднера и его братства. Когда судно столкнулось с сильным встречным ветром со стороны Бласкетса, пассажиры и команда стали крайне плохо оценивать перспективы своего выживания и умоляли капитана поставить судно на мель и отказаться от столь опрометчивой попытки. Но в лице лейтенанта Робертса "Сириус" обладал железной решимостью и дисциплиной, достойными такого исторического события. Корабль шел и шел, день за днем, пока, по мере приближения к отметке 3 000 миль, уголь не стал заканчиваться, как и предсказывал доктор Ларднер. Существует давняя легенда о том, что "Сириус" завершил свое плавание, лишь сжег обшивку каюты, мебель и даже (типично жирный журналистский штрих) детскую куклу. На самом деле, благодаря удаче, тщательному управлению и жертвованию четырех бочек смолы из груза, таких отчаянных мер удалось избежать, но это был очень близкий шанс. Судно прибыло в Нью-Йорк 22 апреля. Когда на следующее утро после 19 дней в море он встал в док, в его бункерах оставалось всего 15 тонн угля. Столь рискованный поступок абсолютно ничего не дал для доказательства практичности океанского пароходства, но как эпос мужественного мореплавания "Сириус" и его команда вполне заслужили свою победу и ту бурную благодарность, которую им оказали жители Нью-Йорка.

Не прошло и нескольких часов, как в Нью-Йорке поняли, насколько невелика была победа "Сириуса". Ранним утром того же дня, в День святого Георгия, "Грейт Уэстерн" без всякой огласки бросил якорь у Сэнди-Хук, в 15 днях и 5 часах пути от порта Бристоль. Он столкнулся с теми же неблагоприятными ветрами, что и "Сириус", но в этом переходе не было ничего героического: лейтенант Хоскен и его команда проявили не более чем обычное хорошее мореходство, когда "Грейт Вестерн" уверенно шел на запад, настигая "Сириус" со скоростью более двух узлов в час. Человек, который заслуживал победы, которую так мало удалось