Давайте помолимся! (сборник) - Аяз Мирсаидович Гилязов

«12 июня 1951 года, Актас.

Здравствуйте, дорогие папа, мама и братья Азат, Алмаз, Альберт! А также бабушка, Мирза-абый, Нажия-апа и маленькая сестричка Лиюза! Всем вам шлю свой горячий привет, по всем вам безмерно скучаю. Также передайте приветы от меня и всем соседям. Сам я жив-здоров, дела идут своим неспешным чередом. Регулярно получаю письма от вас и каждый раз очень этому радуюсь. Сам я частенько посылаю вам открытки, только вот не знаю, получаете вы их или нет. К сожалению, на открытку много не напишешь, хорошо, что можно коротко сообщить о том, что жив-здоров. Иногда пишу и письма. Поскольку с отправкой проблемы, собственноручно не всегда могу отнести конверт на почту, поэтому и не знаю, ушло ли письмо к вам. Особых изменений в моей жизни нет, по-прежнему тружусь на кирпичном заводе. Если поначалу работа казалась мне тяжёлой и грязной, то теперь я перешёл на более чистую и лёгкую: четырёхкилограммовые кирпичи в моих руках сейчас прыгают, словно картофелины, которые можно проглотить за четыре укуса! Трудимся на свежем воздухе, под солнышком. Неподалёку есть озеро. Мы загораем и купаемся. Жизнь потихоньку идёт своим чередом, получил 3 посылки от вас и одну от Азата. Сушёное мясо очень понравилось. Несколько яичек разбилось. Нам посылки в руки не дают, когда вытряхивали содержимое в мешок, яйца, скатившись первыми, превратились в яичницу. Азат свою посылку упаковал в мешок, у него ничего не разбилось. Написал вам новое письмо, получили ли? Обрадовался тому, что вы неплохо живёте. Получать посылки, с одной стороны, приятно, но с другой, очень стыдно! Мне кажется, что вы думаете про меня: «Всю жизнь наш сын был бестолковым!» Но я смотрю вокруг… кого тут только нет! Один я такой, что ли?! И я тоже не буду всю жизнь бесполезным. Жизнь, говорят, такая штука, раз лицом повернётся, раз – задом. Здоровье на сегодняшний день хорошее. Только зубы с правой стороны немного испортились. Если в тюрьме я старался следить за зубами, то здесь такой возможности нет. Когда будете собирать посылку, не забудьте положить душистое мыло и зубную пасту. А здесь даже помыслить невозможно о том, чтобы зубы полечить. На коренном образовалась дырка. Если будут нестерпимо болеть, выдерну. Очки пока целы. Краснов меня забыл. Видимо, думает, что я навсегда уехал. Если бы очень захотел, он тоже ведь мог бы оказаться рядом со мной! Ни одного письма не написал, а ещё друг называется. Земляк! Бог ему судья!

Здесь нет ни красивой весны, ни благодатного лета. Лето сейчас или осень, не разберёшь. Правда, здесь никому нет дела до этого. Народ живёт, как во сне. Шумная, скандальная, суетная жизнь. Когда уж она закончится? Я не переживаю о том, что годы проходят. Если окончить эту школу живым и здоровым… это – наивысшая школа! Если у Алмаза дела идут нормально, для меня это большая радость.

Папа, мама! В заботе о детях не забывайте о себе. На посланное папой письмо от 25 мая я написал ответную открытку.

Мирзахит-абый! Не обижайся, письмо отправляю на твой адрес. Если будет время, напиши. Пусть бабушка не забывает меня, заблудшего в чужих краях непутёвого внука, пусть молится за меня. Если счастье выпадет, вернусь к вам! Жду ваших писем.

С приветом, Ибрагим».

Это было первое моё письмо, которое через чужие руки попало к вольному человеку и с его помощью дошло домой! Подписав именем «Ибрагим», я адресовал конверт в Сармановский район, где проживал Мирзахит-абый.

«23 июня 1951 года, Актас.

Тебе снятся сны, в этих снах ты возвращаешься в родные края, бродишь бархатным побережьем Зая, упиваешься ароматами цветущих лугов и вдруг… данг-донг, данг-донг! Какой же неприятный звук у этого рельса, отбивающего сигнал к подъёму, грустный и в то же время пугающий. Просыпаешься… Самое тяжёлое – это пробуждение. Рассвет уводит тебя в темноту дня. Проснувшись, открываешь глаза, сквозь зарешеченное окно пробивается тяжёлая заря, но не вмещается она в зарешеченный квадрат. Опять та же неприглядная комната, пожелтевшая побелка на стенах, то из одного угла, то из другого доносится невнятное бормотание-ворчание. На разных языках ведутся разговоры, но у горя язык один, понятен всем. На душе круговерть похмелья от увиденного во сне! Ох и тяжко же отрываться от соломенного тюфяка в такие минуты! Остальное не столь тяжело. Из неистребимо вонючих казарм люди спешно, словно тараканы, семенят в душную, пропахшую кислой капустой и сушёной рыбой столовую. Обливающийся потом раздатчик знай себе размахивает черпаком. Едят, ругаются, плюются, скандалят. Да, жалкая картина, достойные жалости люди! Жизнь своими железными клешнями убивает в людях всё лучшее, злорадно в голос насмехается над ними. За долгие годы сидельцы превратились в настоящих тупиц, полуидиотов, придурков. Вот так, дни проходят, колесо истории и наши дни наматывает на свой таинственный клубок. Да, и наши дни проходят тихо и спокойно. За ежедневной суетой, за мелкими заботами не замечаешь, как вечер настаёт. Окрасив высоченный забор из колючей проволоки золотом, садится беззаботное Солнце. Небо, словно дорогой бархатный ковёр, пурпурно-красное. Да, столь близкое знакомство с тёмными сторонами жизни меняет характеры людей и их привычки. Только сизари с распушёнными хвостами в сером небе да музыка не теряют своего постоянства. Где-то там, на другом конце играет квартет, трепетные отголоски кларнета и аккордеона, щебеча слово стайка синичек, разлетаются по округе, кто-то нежным, как весенний ветерок, голосом поёт:

Помнишь ли ты

Наши мечты?..

Это был лишь сон…

Это был лишь сон!..

От этих слов мне хочется упасть на родную землю, поцеловать её серые, пыльные щёки и разрыдаться в голос… хотя бы разок! Солнце катится по небу, словно увесистая слеза, прячется за воспалённые ресницы горизонта, данг-донг, данг-донг! Отбой! Опять спать. Снова смотреть сны. Наши смеются промеж собой: арестант до обеда вчерашний сон пересказывает, после обеда думает-гадает, к чему он был. Всё так. Хоть зуб мудрости и не вырос, но в самой мудрости недостатка нет. Пока горькую ягоду не вкусишь, настоящий вкус, ценность сладкой ягоды не оценишь. Точно так же и я не понимал истинной сладости жизни, пока не испытал горьких тягот несвободы. В прошлом году я мучился, не видя солнца, а в этом – наслаждаюсь им. В перерывах работы бежишь к пруду, чтобы искупаться! Благодать! По два раза за день купаюсь. Тело моё загорело до черноты. На здоровье не