Раннее христианство. Том I - Адольф Гарнак

опасное из них — любовь к собственному телу. Некоторую тенденцию к ограничению мы чувствуем и у Пашт, — тенденцию, сказывающуюся в том, что он редко провозглашает любовь к каждому, а чаще к спасенным, к «братьям», и местами (напр., I Кор. 5, 6) почти равнодушно говорит о «тех внешних» и их пороках. В почти кощунственной гиперболе он проявил самым трогательным образом, как глубока в нем была любовь к своему народу (Рим. 9, 8), и что же, если не любовь к язычникам, повлекло его в свет? Тот, кто делает оценку его урезок в Евангелии Иисуса и его добавлений к нему, должен принять во внимание, что на защиту и проповедь Евангелия он выступает в чуждом ему мире и что суровая действительность принуждает его несколько отступать от идеала: он желал остаться правдивым и трезвым. Всякий хоть сколько-нибудь беспристрастный человек не может не признать, что создатель — Иисус, а Павел — последователь. Иисус подает слиток золота; Павел чеканит из него на жарком огне благородную монету; кое-что утрачивается при переплавке; ради ходкости монета должна быть подлажена к господствующему вкусу, и она не может избегнуть того, чтоб не обтереться. В своей долгой трудовой жизни Павел мощно проводил задачу, поставленную себе Иисусом, — задачу завоевать мир для Бога, а истинного Бога для мира; он был самым верным учеником своего Учителя во всем, за исключением лишь того, что открыл поле для метафизического взгляда на личность Христа, на его Богочеловечество и Богоподобие, тогда как Христос желал для своего дела лишь любви и понимания.

V

СРЕДНИЙ УРОВЕНЬ ХРИСТИАНСТВА В СТАРЫХ ОБЩИНАХ

Павел по большей части не был понят. Для того чтобы понять религию, недостаточно рассматривать ее в ее великих представителях; надо рассмотреть также те формы, какие она приобретает у средних своих последователей. Расстояние между религиозным уровнем христианской общины Павла, довольно хорошо нам знакомой из писем апостола, и самим апостолом было велико. Большую часть его теологических поучений малообразованные эллины и сирийцы, сильно преобладавшие среди христиан I века, приняли на веру, не поняв их; несмотря на это, эти поучения, однако, оставляли в них впечатление внушительного богатства мыслей, высокого полета воззрений, чего не могли дать им апостолы других религий. Никто не мог, однако, усвоить всего, что думал Павел; христианство еще не успело переработать всего материала, оставленного обоими мощными провозвестниками новой религии, Иисусом и Павлом; но в том, что они учили, каждый находил себе что-либо, что особенно захватывало его либо со стороны фантазии, либо со стороны чувства, со стороны рассуждающего разума или совести.

Благочестие в общинах. Наиболее притягательным и убедительным образом влияли на христиан картина славного будущего, уверенность в обещанном спасении, проявления нового духа. Если скромный плотник сразу был охвачен высшей силой так, что встал и заговорил со своими братьями не простым языком, прежде ему свойственным, и не о повседневных нуждах, а как мастер слова, как одаренный Богом поэт, наполовину ритмически, о прелестях рая, о величии высшего мира; если бедная женщина могла рассказать, как она была восхищена к Господу превыше всех небес; если на глазах скептического наблюдателя этот энтузиазм сразу мог сообщаться другим и выдвигать силы, никогда раньше невиданные, — то уже этим одним новое «учение» дало для современного ему поколения и для современных кругов общества полное доказательство своей истинности.

О компромиссах с прежними религиозными представлениями, с которыми люди входили в новое учение, не задумывались; основных положений Евангелия держались твердо, рассчитывая, что со временем непонятное, темное станет ясным. Тот факт, что на собраниях христианских общин, происходивших, по меньшей мере, еженедельно в день Господень, на которых присутствовали все в одном месте живущие верующие (кроме этого, они ежедневно вечером соединялись меньшими группами на молитвенные собрания так называемых домашних общин), не существовало различия между богатым и бедным, между знатным и простым, господином и рабом, за исключением различия, предписанного естественным уважением младшего к старшему, ученика к учителю; этот факт в то время, при редкости истинно демократических союзов, являлся лишним шансом для привлечения симпатий низших классов. Братская любовь, с которой община заботилась о всяком попавшем в беду своем сочлене, создавала ей всюду друзей; а серьезность, с которою настаивали на добродетельном образе жизни, и заботливое попечение о тех, которым было трудно отрешиться от мира, привлекали лучших. Даже если молодая община рано предоставлялась самой себе своим основателем, она все же не оставалась предоставленной исключительно себе самой и тому новому христианскому духу, который в ней еще не вполне укрепился; ей тотчас же передавались некоторые священные книги Израиля, из которых исходило своеобразное очарование, отчасти в силу благородства того благочестия, которому они учили, отчасти в силу чуждой формы изложения, не позволявшей быстро пресытиться ими. Следует признать громадное значение того содействия, которое оказал занесенный из еврейской родины Ветхий Завет при обращении эллинского мира в христианство, между прочим, для создания нового общего религиозного языка. Уже эти книги способствовали тому, чтобы не было недостатка в назидательном материале, если иногда оказывался недостаток в Духе; еврейское богослужение в синагоге давало рядом с этим еще много такого, что охотно воспринималось, а именно: литургические формы, молитвы, культовые обрядности, причем не всегда Павел был посредником в их передаче.

Чувство солидарности. Уже рано встречаются первоначальные формы общинной организации: появляются настоятели, представители общины во внешних сношениях, заведовавшие ее сношениями с другими общинами, ведшие переписку с апостолом-основателем, наблюдавшие за порядком в собраниях; при них были помощники — мужчины и женщины, посвятившие себя заботам о бедных, больных и чужестранцах; обыкновенно первообращенные составляли при настоятелях род совета для решения важных вопросов. Павел делал все возможное, чтобы укрепить представление о взаимной связи не только всех общин, но и всех верующих между собою; практически он этого достигал посредством сборов для Иерусалима, теоретически — при посредстве своего учения о едином теле, членами которого являемся мы все. Этим путем у общины проявляется чувство ответственности не только за своих членов, но и у одной общины за другую, начинается здоровое развитие сознания христианской солидарности. Это подтверждается, между прочим, и первым посланием Климента, в котором незадолго до 100 года римская община обращается с серьезными увещаниями к коринфской по поводу происшедших там беспорядков вследствие непослушания младших членов общины.

Нравственность. Павел с прискорбием видел, что некоторые нравственные понятия эллинов оказывали особенно упорное сопротивление духу новой веры, что основные черты прежней жизни: распущенность, невоздержанность, даже во время священной трапезы, корыстолюбие,