"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

По лицо Марты сделалось суровым и жестким, а ладонью медленно провела по блестящей поверхности кейса. Сквозь слезы она видела свое отражение в изогнутых блестящих ободках.

Мейсон решительно захлопнул заднюю дверцу, сел за руль и повернул ключ в замке зажигания. Потом, спохватившись, пристегнул свой ремень безопасности и включил скорость.

Слегка повернув голову, он сказал:

— Постарайся спасти своего сына во что бы то ни стало.

Больше он не смотрел на нее, только слышал ее всхлипывания.

Мейсон включил фары — в ярком свете вспыхнула далекая бетонная стена, на ней засветились люминесцентные надписи.

Мейсон рванул машину вперед, она понеслась, набирая скорость. Стрелка спидометра ползла вправо…

— Ты должна его удержать. Ты должна спасти своего ребенка. Бог даст тебе силы для этого. Держи его крепче.

Марта целовала холодный металл, прижимаясь к нему пересохшими от волнения губами.

— Матерь божья, дай мне силы спасти моего Робби. Дай мне силы.

Она до боли в пальцах прижимала к себе холодный металл кейса. Ей казалось, что ее пальцы проникают сквозь железо, срастаются с ним. Это была смертельная хватка, смертельные объятия.

— Держи крепче! — кричал Мейсон, — Бог даст тебе силы. Смотри на спидометр! Семьдесят миль! Это достаточная скорость, чтобы смоделировать катастрофу «боинга».

Под колеса машины летели обрывки газет, вспыхивали в свете фар и исчезали подхваченные ветром.

Стена стремительно приближалась. Мейсон уже мог разобрать буквы надписей.

— Держи как можно крепче!

Голос его потонул в грохоте и лязге металла…

Напрочь вылетело ветровое стекло, капот сплющился, переднее колесо отвалилось и покатилось по улице…

Марта даже не успела сообразить, каким образом металлический кейс вырвался из ее рук и, чуть не задев голову Мейсона, ударился о бетонную стену и упал на смятый капот автомобиля…

Повалил пар…

Мейсон лежал головой на руле. На его сжатые в кулаки пальцы текла кровь из разбитого лба.

— Я вновь не удержала его, — прошептала Марта и потеряла сознание…

В сознание Марта пришла уже лежа на больничной каталке. Она не могла видеть, как по коридору, расталкивая медперсонал, мчался мистер Лоуренс.

— Где? Где она?

— Там, — испуганно показывали доктора в конец коридора.

Двое санитаров медленно вкатывали Марту Синклер в палату. Мистер Лоуренс остановил, склонился и принялся расспрашивать женщину.

— Что случилось? Вы можете мне объяснить? Я — адвокат. Моя фамилия — Лоуренс. Я занимаюсь авиакатастрофой. Я друг мистера Кэпвелла. Что случилось?

— Он жив? Что с ним? — прошептала Марта Синклер.

— С ним все в порядке. Он в палате. Я только что у него был. Что случилось? Объясните мне.

— Мы с мистером Кэпвеллом долго ездили по городу, накупили подарков.

— Кому? — поинтересовался мистер Лоуренс.

— Как это кому? Я купила подарки своему сыну, а мистер Кэпвелл купил подарки своей Мэри.

— Кому? Кому? — склонившись еще ниже, переспросил адвокат.

— Я своему Робби, а он — своей Мэри.

— Но ведь они мертвы! — воскликнул мистер Лоуренс.

— Ну и что? Мы все равно решили купить подарки для мертвых. Дарить всегда приятно, к тому же мы увидели счастливого мужчину, счастливого только тем, что он нес подарки, — сбивчиво объяснила женщина.

— Да вы оба сумасшедшие, — обрадованно воскликнул мистер Лоуренс, — вы настоящие психи!

— Мы… Мы думали, что мы… привидения, а не психи.

— Это одно и то же, — еще больше обрадовался мистер Лоуренс.

Он уже продумывал, что он скажет, требуя увеличить сумму компенсаций и, соответственно, предвкушал увеличение своего гонорара. Казалось, даже стекла его очков радостно засверкали.

— А что было потом? — вновь склонился он над женщиной, — почему вы врезались в стену?

— Потом? Потом, я призналась во всем мистеру Кэпвеллу. И он решил доказать мне, что я не виновна.

— В чем?

— Не виновна в смерти своего ребенка,

— А кто вас в этом обвинял? Мейсон?

— Нет, я сама так думала. Вы ничего не понимаете… — женщина посмотрела на свои руки, — я как ни старалась, не смогла удержать своего ребенка.

— Что вы говорите? Я ничего не понимаю. Объясните подробнее, это очень важно.

Женщина напряглась и принялась объяснять.

— Мейсон дал мне свой кейс, усадил на заднее сиденье и сказал, чтобы я держала его как можно крепче. Он сказал, что это мой ребенок. Потом он разогнал машину и направил ее в стену. Я держала изо всех сил, но когда машина врезалась на семидесяти милях в бетонную стену, то кейс вылетел из моих рук. Я даже не поняла, как это произошло, я держала его крепко, так крепко, что мне казалось, мои пальцы проникли через его обшивку.

На лице Марты блуждала блаженная усмешка.

— Я не виновна в смерти своего ребенка.

— Конечно, вы невиновны. Виновна авиакомпания, — закричал мистер Лоуренс, — и она заплатит нам на всю катушку. Я вытрясу из них душу, заставлю заплатить огромные деньги. Мне даже не снилась такая удача. Я счастлив. Миссис Синклер, я счастлив, вы понимаете?

— Да, я понимаю, — вздохнула женщина, — я тоже счастлива. Я поняла, что не виновна.

Она устало повернула голову набок, словно была не в силах держать ее прямо. Блаженная улыбка не покидала ее губ.

— Подождите, миссис Синклер. Давайте повторим все по порядку. Если я правильно вас понял, то мистер Кэпвелл специально разбил машину, чтобы доказать вам, что вы не виновны в смерти вашего сына? Чтобы доказать, что вы не могли удержать его во время удара самолета о землю?

— Да, именно так, — кивнула женщина и лицо ее исказила боль.

— Значит, он сошел с ума. А мне это только и надо. Значит, ему заплатят еще и за то, что он повредился в рассудке.

— Мейсон сошел с ума? — озабоченно спросила женщина.

— Нет, это я так. Это я говорю о своей работе, — уточнил он, — а так с Мейсоном все в порядке, если не считать нескольких легких переломов и ссадин.

И мистер Лоуренс бросился в палату к Мейсону Кэпвеллу.

Сиделка не хотела его впускать, но он оттолкнул ее в сторону и схватил Мейсона за загипсованную руку.

— Ты не можешь себе представить, как я тебе благодарен. Ты молодчина!

— Что такое? — с трудом раскрывая глаза, спросил