Томек на Аляске - Мацей Дудзяк

В нескольких метрах от частокола протекал широкий ручей, снабжавший поселение питьевой водой. Он брал свое начало где-то высоко в близлежащих горах и через несколько сотен метров впадал в залив. От самого скалистого берега тянулся широкий помост, служивший одновременно чем-то вроде импровизированной пристани, у которой на спокойных водах фьорда покачивался небольшой пароход.

Внимание Томека, который вместе с остальными разведчиками уже долгое время наблюдал в бинокль за портом и поселением, привлек тот факт, что на пароходе не было никакого флага. «Корабль-призрак», — подумал он. Пароход мерно пыхтел, выпуская клубы темного дыма.

Красный Орёл и Большая-Вода, также при помощи биноклей, пытались изучить внутреннее пространство форта, но, поскольку они находились слишком низко, это было непросто. Они чрезвычайно ловко и бесшумно взобрались на высокие ели на краю леса. Оттуда им открывался прекрасный вид на происходящее внутри поселения, при этом сами они оставались незамеченными.

Приближался полдень этого весеннего дня, когда Красный Орёл подал остальным знак быть начеку. Внутри что-то начало происходить. Вскоре наблюдатели увидели, как через довольно внушительные ворота, увенчанные сторожевой башенкой, стали выходить люди. Сначала несколько человек, через мгновение к ним присоединилось еще с десяток, и наконец группа выросла до более чем пятидесяти мужчин.

Некоторое время они бесцельно слонялись по обширной площади перед фортом, то громко смеясь, то зевая. Они производили впечатление совершенно беззаботных и, главное, чувствующих себя в полной безопасности людей. Все были одеты схоже, в одежду, типичную для северных трапперов, бродяг и исследователей. Но была одна деталь, которая заставляла думать, что это скорее сплоченный отряд, нежели случайное сборище северного люда. Дело в том, что у каждого на плече был отчетливо виден символ царского двуглавого орла с неразборчивой издали, даже в бинокль, надписью.

Поведение групп и группок мгновенно изменилось, когда в воротах появился невысокий, но внушающий уважение человек, по-видимому, предводитель. Черные, распущенные до плеч волосы и куда более изысканная, чем у остальных, одежда свидетельствовали о его особом положении. Его сопровождал рослый мужчина.

Двухметровый гигант окинул взглядом поляну и вдруг издал крик, переходящий в рев. При виде предводителя и при звуке этого приказа беспорядочное доселе сборище за несколько секунд превратилось в сомкнутый, выстроенный в две шеренги отряд.

Человек с длинными черными волосами говорил что-то на повышенных тонах, взволнованно, словно читал проповедь. В завершение он издал клич — непонятный с расстояния, где прятались Томек и его спутники, — который подхватил весь отряд. С этим кличем на устах, повернувшись направо, они двумя шеренгами двинулись к пыхтящему пароходу. Их провожали несколько фигур у ворот и несколько — на сторожевой башне.

Нетрудно было догадаться, что вооруженный до зубов, дисциплинированный и послушный приказам отряд отправлялся не на дружескую встречу со знакомыми.

Небо над фьордом, со стороны широких вод Залива Кука, начало менять цвет с ясно-голубого на темно-синий.

Томек подал знак Красному Орлу и Большой-Воде. Через мгновение вся четверка в полной тишине удалялась от форта на северо-восток. Вел их Кимуксунк, ловко огибая все буреломы и коварные топи.

Лишь через час напряженного марша инуит замедлил шаг и вскоре вышел на небольшую поляну. Три конусообразных шатра, расставленные в виде неправильного полукруга, производили впечатление временного лагеря.

— Ну, братец! Если ты где пропадешь, так это насовсем! — приветствовал Томека Новицкий. — Тьфу! Что я мелю, прости, братец. Просто хорошо, что вы вернулись.

— Целы и невредимы, и более того, с надеждой! — загадочно бросил Томек.

— Ну так говори же! Не заставляй ждать, — нетерпеливо сказал Новицкий.

— Спокойно, Тадек. Не проявляй чрезмерных чувств. Посмотри на инуитов и тлинкитов.

Действительно, коренные жители, хоть и осознавали всю серьезность ситуации, почти не разговаривали. На их лицах застыло каменное спокойствие. По сравнению с этой сдержанностью поведение огромного моряка можно было счесть просто взрывным, а это среди индейцев не одобрялось.

Новицкий быстро совладал с эмоциями и сел у костра в ожидании начала совета. Рядом примостилась Салли. Она была бледна, и ее губы, обычно алые, потеряли цвет. Под глазами залегли темные круги.

— Я всегда думала, что эскимосы живут в таких домиках изо льда, а тут, пожалуйста! Хоть в горах и на ледниках льда в избытке, у этих только шалаши, — полушутя произнесла она.

— Ну что ты, Салли! Во-первых, напоминаю, не используй слово «эскимос», потому что оно означает не что иное, как «поедатель сырого мяса», и попросту оскорбляет этих добрых людей. Они называют себя инуитами[134], то есть просто «человек». А во-вторых, домики, о которых ты говоришь, используются только зимой, и не здесь, а далеко на севере, откуда прибыл Кимуксунк с двумя другими инуитскими семьями, — объяснил Томек.

— Ах, Томми, и вправду. Ведь о том, что значит «эскимос», уже упоминал капитан Макгрегор, когда мы плыли на «Святой Марии».

— В Европе, к сожалению, их тоже повсеместно так называют, не имея ни малейшего понятия, что таким образом их попросту оскорбляют, — добавил Вильмовский.

— Сестра моя, ты должна знать, что, как и у наших братьев-тлинкитов, у инуитов тоже похитили женщин. В форте находится дочь Кимуксунка, — вмешался Красный Орёл. — Ее похитили далеко на севере, когда ее отец и другие охотники были на промысле. По следам они добрались до самых этих мест.

— Скоты! — возмущенно пробормотал Новицкий.

К костру подошли Большая-Вода и Кимуксунк. В их позах чувствовалось напряженное ожидание.

— Пусть мои братья садятся. Пора обсудить план, — сказал Томек. — Мы уже точно знаем, что в форте около шестидесяти мужчин.

— Они ведут себя как солдаты, — вставил Красный Орёл.

— …или, по крайней мере, как хорошо обученный отряд, — продолжал Томек. — Мы также знаем, что чуть больше часа назад в сторону Залива Кука отплыл пароход с большинством обитателей форта, что создает для нас удобный случай для освобождения всех пленников.

— А откуда мы знаем, что они там? — усомнился Новицкий.

— Большая-Вода видел их через длинный глаз, — с хитрой улыбкой ответил тлинкит.

Томек смочил языком губы и начал чертить прутиком план форта и схему действий.

— Значит, в форте осталось не больше пятнадцати человек, охраняющих пленников. Предлагаю разделиться на три группы: первая займет стрелковые позиции на скалах, чтобы в случае необходимости заставить замолчать людей в форте. Вторая войдет внутрь, когда ворота откроют изнутри, а третья эти самые