Волшебство для Мэриголд - Люси Мод Монтгомери

остановить всё это? «Интересно, поможет ли молитва?» – устало думала она и заключила, что не поможет. Бесполезно молиться против священника. Гвен говорила, что она бы прыгала и вопила, пока не получила бы то, что хочет. Но Мэриголд не вполне представляла себя в такой роли. Даже не могла предположить, что должно было бы произойти. Невесты на чердаке поспешили бы вниз, Клементина наконец-то оторвала свой взгляд от лилии, Старшая бабушка выпрыгнула из рамки в садовой комнате. Но мама все равно вышла бы замуж за мистера Томпсона. Мама, которая так похорошела, так расцвела в эту осень. До того, как Мэриголд узнала ужасную новость, ей было приятно, когда говорили: «Как хорошо выглядит Лорейн». Теперь это звучало оскорбительно.

Приближалось Рождество, а в Еловом Облаке обитало привидение с печальным личиком Мэриголд. «Как ты похудела, дорогая», – тревожно сказала мама.

«Джейн Томпсон достаточно толстая», – с обидой ответила Мэриголд.

Мама улыбнулась. Она думала, что Мэриголд немного завидует розовощёкой Джейн. Возможно, кто-то перехвалил её в стиле Джозефины. Мама думала, что понимает, и Мэриголд думала, что мама понимает. А пропасть непонимания между ними становилась всё шире и глубже. Станет ли это Рождество последним, проведённым с мамой? За день до Рождества они, как обычно, пошли на кладбище. Мэриголд с диким торжеством водрузила на папину могилу венок из остролиста. Она не забудет его, если забудет мама.

«Я никогда не назову его папой, – всхлипнула она. – Даже если они убьют меня».

3

В этом году семейное рождественское собрание должно было состояться у тёти Марии, но бабушка не смогла поехать из-за сильного бронхита, и мама осталась с нею. Мэриголд была рада этому. Ей совсем не хотелось праздновать Рождество. Днём Саломея попросила Лазаря запрячь повозку, чтобы поехать в деревню навестить старых знакомых. Она взяла с собой Мэриголд, и та бродила по улице, пока Саломея сплетничала. День выдался тёплым и тихим. Ветер спал в еловых лесах за Южным Хармони, большие красивые снежинки медленно стекали с неба. Какой-то порыв, которому она не могла противиться, повёл её к особняку мистера Томпсона. Неужели мама скоро будет жить здесь? В таком уродливом квадратном доме без единого дерева вокруг. Без сада. Лишь с крошечным огородом, где рылась старая свинья. Мэриголд вдруг поняла, что свинья роется на грядке с пастернаком мистера Томпсона. Ну и что с того? Она не собиралась сообщать об этом хозяину. Он мог бы сам присмотреть за своим пастернаком. Она развернулась и с вызывающим видом зашагала прочь. Затем вернулась с таким же видом. Если мама будет жить в этом доме, весной у неё должен быть пастернак. Мама очень его любит. Мэриголд решительно прошла по дорожке, поднялась по ступенькам и толкнула дверь. На несколько мгновений она замерла, словно окаменев. Дверь не была заперта. И следующая дверь в комнату после прихожей оказалась открытой. Пустая комната, замусоренная обрезками обоев, но с красивыми стенами в фиолетовых цветах. А в комнате находились мистер Томпсон и двоюродная кузина Эллис Лесли из Саммерсайда. Мэриголд хорошо знала «тётю» Эллис. Приятная женщина, которая никогда не считала калории и укладывала волосы гладкими блестящими локонами, словно следы волн на песке. Тётя Эллис не была красавицей, но старый мистер Макалистер сказал, что она «полезная бабёнка – оченно полезная». Состоятельная женщина в красивой шляпе и дорогом плисовом пальто с большой красной розой, приколотой к воротнику.

А мистер Томпсон целовал её!

Мэриголд повернулась и тихо вышла, успев услышать, как мистер Томпсон говорит:

«Конфетка», а тётя Эллис отвечает: «Медовый мальчик».

Свинья всё ещё рылась в пастернаке. Пусть роется, пока пастор целуется с женщинами, с которыми не должен целоваться, лица которых похожи на сальные свечи, а лодыжки – на сардельки и глазами такими плоскими, словно их приклеили к лицу. И называет их «Конфетками»!

Мэриголд преисполнилась такого негодования из-за мамы, что не стала ждать Саломею. Она кинулась домой в Еловое Облако сквозь белые снежные хлопья и нашла маму, в задумчивости сидящую возле весело пылающего камина в садовой комнате.

«Мама! – воскликнула Мэриголд, задыхаясь от злости. – Мистер Томпсон целуется с тётей Эллис… в своем доме… он целует её!»

«Но почему бы ему не целовать её?» – изумленно спросила мама.

«Тебя это… не волнует?»

«Меня? Почему это должно меня волновать? Он женится на тёте Эллис через две недели».

Мэриголд уставилась на маму. Словно жизнь покинула тело и вся сосредоточилась во взгляде.

«Я… думала… что ты… выходишь за него замуж, мама».

«Я! Мэриголд, милая, как такая глупая мысль могла прийти тебе в голову?»

Мэриголд не отрывала взгляда от мамы. Огромные слёзы медленно наполнили глаза и потекли по щекам.

«Мэриголд! Мэриголд!»

Мама обняла её и усадила к себе на колени.

«Почему ты расстроена, что я не выхожу замуж за мистера Томпсона?»

Расстроена!

«Я счастлива, так счастлива, мама, – всхлипнула Мэриголд. – Я очень боялась, что это так».

«Так вот почему ты была такой смешной с ним. Почему ты не спросила меня?»

«Я не могла этого перенести. Я боялась, ты скажешь, что это правда».

Лорейн Лесли крепко обняла своё дитя. Она всё поняла и не стала смеяться над страданиями, которые перенесла маленькая душа.

«Милая моя, тот, кто любил твоего отца, не может полюбить кого-либо другого. У меня была любовь, а теперь у меня есть память и ты. Этого мне достаточно».

«Мама, – прошептала Мэриголд, – ты была разочарована, что я не мальчик?»

«Никогда. Ни минуты. Я хотела девочку. И твой папа тоже. В Еловом Облаке давно не было маленькой девочки, сказал он».

Мэриголд тихо прижалась щекой к щеке матери. Она знала, что это одно из мгновений, которые длятся вечно.

4

Мистер Томпсон оказался очень приятным человеком. Приятным, весёлым, дружелюбным. Мэриголд надеялась, что свинья не съела весь его пастернак. Ей было страшно жаль его, потому что он не собирался жениться на маме, но тётя Эллис – именно то, что надо. Очень полезная. Жена пастора должна быть полезной. И Джейн оказалась милой. Как же хорошо больше не ненавидеть никого. Она снова подружилась с жизнью. Снегопад закончился. Большая серебряная луна плыла над заснеженным холмом. Пруд на поле мистера Донкина, синеющий там летом, превратился в круглую белую ямку, словно какая-то великанша оставила отпечаток своего пальца. В саду на снегу толпились тонкие нежные тени. Мир был прекрасен, и жизнь хороша. В газетах сообщили, что в этот день в Европе у короля родился сын, а в Монреале –