Волшебство для Мэриголд - Люси Мод Монтгомери

вечером видел тебя в автомобиле с двумя подозрительными мужчинами. Пропала лодка Тоффа Леклерка, и мы подумали, что ты уплыла на ней по заливу. Ради тебя прочесали всю страну, мисс».

«Боюсь, что я не подхожу на роль миссионера, мама, – всхлипнула Мэриголд, когда бабушка вышла. – Я не храбрая, не находчивая, не безмятежная… никакая».

Мама обняла её, горячо, нежно, понимающе.

«Это очень хорошая, прекрасная цель стать миссионером, дорогая, и, если, когда ты вырастешь, почувствуешь призыв к такому особому делу, никто не станет мешать тебе. Но лучший способ подготовиться к этому – просто научиться всему, что сможешь, получить хорошее образование и жить так счастливо и весело, как может жить маленькая девочка. Доктор Мериуитер была весёлым сорванцом, когда мы были подружками – сплошное баловство и сумасбродство».

Тётя Мэриголд продержала тёзку в постели целую неделю. В тот день, когда Мэриголд разрешили встать, мама пришла, улыбаясь, и сказала:

«В итоге твоя миссионерская попытка, кажется, удалась. Врач миссис Делагард говорит, что ей намного лучше. Она перестала твердить о Дилайт и простила мужа. Доктор Райан считает, что во многом она вполне разумна, и, если ей уехать для полной смены обстановки, она полностью излечится. Она сказала ему, что «прощена», и это убеждение, возможно, излечит больное место в её душе».

«Хм», – усмехнулась бабушка, впрочем, довольно мягко.

«Разве не странно, что она больше не зашла в комнату», – сказала Мэриголд.

«Вероятно, она забыла о тебе в тот же миг, как перестала тебя видеть».

«Я так боялась, что она придёт. Мне казалось, я всё время слышу её шаги снаружи. Поэтому я боялась подходить к двери. А она не была заперта, хоть я слышала, как поворачивался ключ».

«Наверно, он не повернулся полностью. Ключи иногда застревают».

«Как глупо было думать, что я заперта, когда могла убежать прямо сразу. Я была такой дурочкой… Но…».

Мэриголд вздохнула. После трёхнедельного состояния посвященности и отстранённости было как-то плоско и безвкусно возвращаться к обычной, не мемуарной жизни. Но образ нового абрикосового платья замаячил перед нею. А Сильвия ждала на холме – всепрощающая Сильвия, для которой не имело значения её короткое дезертирство.

Глава 16. Одна из нас

1

«Завтра я собираюсь в путешествие, поэтому чувствую себя очень важной», – как-то вечером сказала Мэриголд Сильвии.

До сих пор Мэриголд не слишком часто ездила в гости. Бабушка это не одобряла, а мама редко осмеливалась не соглашаться с бабушкой. Кроме того, сама Мэриголд не слишком стремилась ездить по гостям – особенно, если приходилось там ночевать. Прежде ей случалось делать это дважды – у дяди Пола и тёти Стейши, и ни один из «визитов» нельзя было назвать успешным. Мэриголд до сих пор сгорала от стыда и негодования, когда вспоминала об «ЭТОМ». Она поклялась, что никогда больше не поедет к тёте Стейше. Конечно, с тётей Энн всё было иначе, Мэриголд любила её больше всех других тётушек. Поэтому, когда однажды тётя Энн приехала в Еловое Облако и сказала:

«Хочу забрать Мэриголд на некоторое время», девочка была очень рада, что бабушка не стала возражать.

Бабушка считала, что для ребёнка наступила пора знакомиться с миром. Её голова забита всякой ерундой, такой как дружба с Сильвией. Несмотря на завет доктора Адама Клоу, который больше не заезжал в Еловое Облако, находясь в путешествии за пределами времени и пространства, бабушка считала, что эта дружба продолжается слишком долго. То, что допустимо в восемь, непростительно в одиннадцать. Энн и Чарльз разумные люди, хотя Энн бывает излишне снисходительной. Бабушка подозревала, что Мэриголд вернется домой с нарушенным на всю жизнь пищеварением.

Но Мэриголд отправилась к тёте Энн лишь с радостными ожиданиями. У тёти Энн всегда сияли глаза, и она часто говорила: «Нужно пойти и посмотреть, нет ли чего-либо вкусненького в кладовой». Как можно не любить такую тётю? Возможно, что опасения бабушки были не лишены основания.

Бабушка успокоила себя обещанием Энн, что Мэриголд будет есть овсяную кашу каждое утро – настоящую кашу из овса. Бабушка считала: после такого завтрака можно верить, что оставшийся день позаботится о себе.

Итак, Мэриголд отправилась в Широкую Долину и полюбила это место с первого взгляда. Старый серый дом прямо на берегу моря – настоящего чудесного моря, а не тихой, окруженной сушей гавани. Построенный на склоне холма, спускающегося к озеру, с высокими елями на вершине и красивой рощей серебристых берёз вокруг дома. Со старой живой колючей изгородью, отростки которой привезены из Старого Света, той волшебной страны за океаном, где лежат корни клана Лесли. Сад, даже чудесней и привлекательней, чем домашний, потому что сад у моря имеет то, чего нет у сада на суше. Со старой каменной дамбой между домом и вершиной холма, с великолепными мальвами над ней. И милая маленькая шестиугольная комната в «башне», где можно лежать вечерами и смотреть на звёзды, сияющие меж еловыми верхушками. Всё это, вместе с дядей, который понимал шутки, и тётей, которая так мило оставляла в покое, делали Широкую Долину лучшим местом, чтобы провести каникулы.

А самое главное – Мэтс. Мэтс жила на соседней ферме и была крещена Мартой. Но она загладила эту помеху. Маленькая, толстая, веселая душа с круглыми серыми глазами, печально известными веснушками, копной шикарных нестриженных каштановых волос, лицом для смеха и доброй мамой, пекущей чудесные пирожки. Целую неделю они с Мэтс «без конца развлекались», причинив не больше вреда, чем могли нанести две нормальные маленькие девочки без надзора бабушки. Душа Мэриголд сроднилась с душой Мэтс, и всё было согласно и весело, пока не появилась Пола. Появилась и тотчас заняла место в центре сцены, как это делают Полы.

2

Это произошло в воскресной школе. Все Лесли были, разумеется, пресвитерианцами, но пресвитерианская церковь находилась в трёх милях за гаванью, поэтому Мэриголд отправили в воскресную школу в маленькую белую баптистскую церковь, что стояла на другом берегу озера, окружённая соснами. Мэриголд нравилось там. Эта маленькая церковь была красива и уютна. Мэриголд надела новое зелёное платье с кружевным воротничком и прекрасную белую шляпку с зелёной лентой. И детские перчатки – новые детские перчатки – настоящие детские перчатки. Мэтс, которая не ведала зависти, раздувалась от гордости, что у неё есть подружка, которая носит настоящие детские перчатки. Все девочки в воскресной школе бросали завистливые взгляды на неё и Мэриголд.

Все, кроме одной. Она сидела на скамье, в одиночестве, читая Библию. И