Приключения Петьки Зулина - Георгий Анатольевич Никулин

Наутро с двух сторон подошли к поврежденным путям бронепоезда и начали бить из орудий. Снаряды беспорядочно ложились по степи, два даже разорвались на краю села.

Белые восстанавливали путь, а вдоль насыпи двигались густые цепи офицерских отрядов.

— Ничего, скоро у нас свои бронепоезда будут, — сказал командир партизанам.

К партизанской армии примкнуло больше сотни новых бойцов из жителей села и станционных рабочих. Партизаны погрузили трофеи на подводы и ушли в неизвестном направлении, чтобы где-то вновь нанести внезапный удар и снова оттянуть с фронта колчаковские силы, которые теперь быстрее таяли, чем пополнялись.

Партизаны в тылу Колчака освобождали города и села, всюду устанавливалась власть Советов. Партизанская армия росла, как лавина, и ударами с тыла расшатывала колчаковскую армию.

Белые отбили станцию, но партизан преследовать не решились и в село сунуться боялись. А по дороге всё катились на восток эшелоны белых.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 1. Каждый по способности

На селе вздохнули с облегчением: стало известно, что Красная Армия заняла Омск и успешно продолжает наступление.

По этому случаю Совет созвал общее собрание граждан в пожарном депо, где Петька впервые выступал в спектакле. По сторонам сцены, где когда-то висела разрезанная декорация фотографа с луной и лебедями, были натянуты кумачовые полотнища. Теперь пожарное депо называлось, клубом.

Ребятам дали подводу и приказали привезти пихтовых веток. Оравой распоряжался Федька Колесников, сын председателя Совета. Петька ехать не мог, но притащился в клуб с костылем и в вязке гирлянд принимал живое участие. Гирлянды повесили над входом, над порталом сцены и поперек зала.

Председатель Колесников открыл собрание речью о доблести Красной Армии, потом он говорил о необходимой помощи партизанам продовольствием, одеждой, личным трудом; призывал по способности браться за оружие и нанести Колчаку последний, решительный удар с тыла.

После собрания пели «Интернационал», Петька старался сильнее всех, и получилось очень здорово.

Он проковылял на улицу в приподнятом настроении, но, оставшись один, призадумался: чем, собственно, помочь партизанам? Продовольствием и одеждой Петька не располагал. Чтобы взяться за оружие, нужен такой исключительно счастливый случай, как было при обороне села. Оставалось участие личным трудом, но что он мог сделать, передвигаясь с костылем?

Всю дорогу Петька не мог решить этот мучительный вопрос и продолжал размышлять дома, сидя перед коптилкой. Для этой коптилки он вылущил у большой репы середину, сделал фитиль из ниток и обмакнул его в растопленное смазочное сало, кусок которого нашел на кладбище паровозов[177], — получился светильник. Горящее сало трещало и давало больше копоти, чем света. Сидеть с коптилкой было можно, но читать или заниматься это освещение не позволяло.

— Володька, я буду варить мыло! — воскликнул Петька, озаренный внезапной идеей.

— За мыло все можно выменять, за мыло и керосин дадут, — подтвердил Володька. — Все коростой заросли… Только мыло варить — дело хитрое.

— Я мыло варил вот этими руками.

— Вари-и-и-ил! — недоверчиво протянул Володька.

— Ну да, варил. На заводе работал. Чего ты мне еще будешь говорить! Я в городе у мастера учился мыло варить. У него есть книжка — «Практик мыловар»; с этой книжкой не пропадешь: по ней не только мыло, и всякую ваксу можно варить. Я про мыло все наизусть знаю… Раньше мыло считали лекарством. История его теряется в глубокой древности. Римский историк Плиний говорит, что римляне переняли секрет мыла у галлов, а те — у финикиян. А где финикияне взяли, — никто не говорит, но они лечились мылом от чесотки. Лекарством оно было, — понимаешь?

— Врешь! Ну и вра-ать! — недоверчиво протянул Володька.

Не давая Володьке остыть, Петька продолжал хвалиться:

— Ядровое мыло, мраморное… вот какое мы варили. Котел чугунный у нас был… и формы. И сейчас сварим мыло и всего наменяем, даже ружье можем выменять, и партизанам всем поможем.

— Это верно, за мыло все отдадут, — начал сдаваться Володька.

— Давай варить! — воскликнул Петька.

— Давай! — согласился Володька.

— Вот где бы нам с тобою побольше сала взять говяжьего?..

— Да, скотское-то и с картошкой есть хорошо, — возразил Володька.

Петька не стал спорить о невозможном и постарался найти доступное:

— Эх, достать бы дохлую кобылу, вот бы мыла наварили кучу!

— Ну да, из кобылы не выйдет, — опять не верил Володька.

— Чего не выйдет! Уж я правду говорю. Я сам варил. Или бы добыть сала паровозного. Ты знаешь что! Поедем завтра к машинисту дяде Вите. У него выпросим сала, честное слово; он добрый и даст.

— А как бы у станции белые лошадь не отобрали, — сказал Володька.

— Ничего, задами проедем, и не увидит никто, — успокоил Петька.

Для варки облюбовали русскую печь и решили разводить огонь на шестке.

— Провоняете вы мне всю печку, — ворчала тетка Ермолаевна.

— Нет, что вы, тетя! — уверял Петька. — Наоборот, если добавить хорошего ароматного масла, то будет пахнуть хорошо, как туалетное мыло. Вот честное слово!

Мыловары нашли чугунок с выбитым краем, и Петька решил:

— Это у нас будет котел. Когда будем варить помногу, края надставим деревянной воронкой.

Петька распоряжался Володькой, как Исаич в свое время им. Петька даже пожалел, что над ними нет Полканова, а то потаскали бы они у него мыла, только держись. Для партизан он бы добыл без стеснения.

— Еще надо достать каустической соды, хотя на первую варку! Может быть, у Дуни на заимке есть, — спрашивал Петька.

— Нет, у Дуни нету. А знаешь, Петька, соду мы у Арона-аптекаря возьмем. Он лошадей лечит, и у него все есть, — подсказал Володька.

На другой день ребята с нетерпением погоняли лошадь, направляясь в станционный поселок за салом.

— Живет ли дома твой дядя Витя?

— Не знаю. Если не забрали, так непременно дома.

Дышалось как-то легко и кругом все казалось интересным, новым, и мир казался Петьке приветливым. Всех бы Петька снабдил самым лучшим мылом.

Дядя Витя спал, но его разбудили, и он вышел к ребятам, немного недоумевающий.

Петьке пришлось напомнить о себе.

— А-а! — наконец, узнавая, воскликнул машинист, — опять ехать хочешь?

— Нет, мы мыло варим, так нам сало нужно.

— Сало?

— Да, такое, каким у вас паровозы мажут.

— Много ли вам нужно?

— Пуд или два! — выпалил Петька.

— Фюить! — свистнул дядя Витя.

Петька не обращал внимания на Володьку, дергающего сзади за штаны, и продолжал горячо убеждать дядю Витю:

— Мы сварим мыло и для партизан достанем чего хочешь. Мыла им дадим и вам