Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

он воспринимал ее, как будто она была самым прекрасным существом, которое он когда-либо видел. Его взгляд жадно скользил по ней, отмечая изгиб ее бедер и то, как волосы мягкими завитками спадали на плечи.

Тэмми была в двух местах одновременно — в его разуме и в ее теле — и она обнаружила, что контролирует и то, и другое. Она улыбнулась, и яркая волна радости пронеслась в голове Каспена. Он потянулся к ней, запустил пальцы в ее волосы и притянул ее лицо к своему. Когда их губы соприкоснулись, Тэмми почувствовала то же, что и он, когда целовал ее: чистое, щемящее желание. Она поцеловала его в ответ, наслаждаясь голодом, который затопил его разум, когда он притянул ее еще ближе. Руки Каспена потянулись к ее телу, его ладони прижались к ее коже, чтобы почувствовать ее как можно больше. Каждый раз, когда она стонала, его захлестывала волна вожделения. Удивительно, что он не разорвал ее на части.

Поцелуй углубился.

Каспен перекатился на нее сверху, уютно устроившись в колыбели ее бедер. Тэмми раздвинула ноги, чтобы приблизиться к нему, и как только она это сделала, беспокойство исчезло из его головы. Его внимание было сосредоточено только на ней; он хотел большего. Тем не менее, он не был инициатором секса. Он следовал ее примеру, позволяя Тэмми задавать темп, позволяя ей определять, когда и как что происходит. Тэмми на собственном опыте ощутила, какой сдержанности ему стоило двигаться медленно. Она видела, как его взгляд задерживался на определенных частях ее тела — шее, ключицах, губах, — как он концентрировался на одной мысли каждый раз, когда был близок к потере контроля: сберечь ее.

Он безжалостно думал об этом снова и снова, всякий раз, когда обнаженное тело Тэмми становилось для него невыносимым.

Сберечь ее. Сберечь ее. Сберечь ее.

Это было необыкновенно — испытывать его таким образом. Он был совершенно очарован Тэмми — ничто не имело для него значения, кроме ее ощущений. Его удовольствие исходило от ее удовольствия. Все, что она делала, заводило его; одной мысли о ней было достаточно, чтобы его член затвердел.

Он обхватил ладонями ее груди, и она увидела, как вспыхнули ее щеки.

Каспен застонал при виде этого зрелища.

Видишь, что ты со мной делаешь?

Теперь он обращался к ней мысленно. Тэмми все еще не знала, как ответить ему, когда они были вот так соединены. Поэтому она использовала свое тело для общения, притянув его ближе и поцеловав в губы. Жар разгорелся вокруг нее.

Идеальная, безукоризненная девушка.

Тэмми только крепче поцеловала его.

Каспен скользнул в нее одним пальцем, затем другим. Тэмми почувствовала собственную влажность — насколько мягким и манящим был для него ее центр. Он нежно прикасался к ней, погружаясь все глубже, корректируя свою технику в зависимости от издаваемых ею звуков. Он знал ее тело досконально, точно знал, что нужно сделать, чтобы заставить ее застонать. Он укусил ее за мочку уха, она вскрикнула, и он укусил ее снова.

Что-то назревало в глубине его сознания: что-то опасное. Тэмми распознала в этом ту его часть, которая хотела измениться — часть, которая хотела сбросить человеческую форму и ворваться в нее, не заботясь о последствиях.

Сбереги ее.

Слова были тихими, напряженными. Разобрать их становилось все труднее.

Тэмми поняла, что здесь у нее есть некоторая сила — она может помочь ему противостоять своим инстинктам. Она положила ладони на его торс, отталкивая его и создавая дистанцию между ними. Каспен позволил ей сделать это. Затем она взяла руку, которая не была внутри нее, и провела языком по кончикам его пальцев. Она отвлекала его, заставляя сосредоточиться на чем-то кроме секса. Монстр внутри него успокоился, довольный наблюдать, как она нежно посасывает два его пальца. Каспен наклонился вперед, засовывая их глубже ей в рот, до самой задней стенки горла. Тэмми закрыла глаза, позволяя ему проникать в нее таким образом, позволяя ему почувствовать, как далеко она может завести его.

Посмотри на себя.

На этот раз Тэмми смогла это сделать. Она смотрела на себя глазами Каспена, видела все, что видел он — видела все, что он любил. Она почувствовала, каким теплым и влажным был ее рот — как он гордился тем, что она охотно принимала любую его частичку в себя. В его взгляде было владение, но не контроль. Он не хотел доминировать над ней; но хотел, чтобы она принадлежала только ему. На самом деле это ничем не отличалось от того, что она чувствовала к нему. Тэмми хотела, чтобы Каспен принадлежал ей и только ей.

Я уже говорил тебе, Тэмми. Я только твой.

Каспен убрал пальцы от ее рта и вместо этого прижался к ним губами. Его член был совершенно твердым, и Тэмми обхватила его ладонью, начиная втягивать в себя. Каспен охотно последовал за ней, и в тот момент, когда он полностью вошел в нее, она, наконец, поняла, каково это — трахать ее.

Это было наслаждение, какого она никогда не испытывала. Для него это было намного больше, намного больше. Василиски испытывали секс на духовном уровне — таком, который люди и надеяться не могли постичь. Казалось, что он не был целостным, пока не оказался внутри нее, как будто только часть его самого существовала без нее. Она чувствовала, как он прислушивается к ее телу, регулируя движения на основе таких тонких сигналов, как биение ее сердца. Даже ее кожа рассказывала историю. Кончики пальцев Каспена ощущали каждую капельку пота, каждый пупырышек на коже, каждое крошечное изменение температуры. Он знал, что она вот-вот достигнет оргазма, еще до того, как она сама это поняла; он мог слышать разницу в ритме ее дыхания. Тэмми никогда не думала, что из всего, чему ее научил Каспен, она научится заниматься сексом с собой. Это было необыкновенно.

Каспен приподнялся на локтях, чтобы видеть ее лицо при каждом толчке. Тэмми смотрела на него в ответ, выражение ее лица было открытым, доверчивым и непринужденным. Она была счастлива в его объятиях, умиротворена. Ничто не вызывало у него большей гордости, чем видеть ее такой. Не было большей чести, чем находиться внутри нее.

Монстр быстро возвращался. От Каспена черными завитками исходил дым. Когда дым скользил по телу Тэмми, то был продолжением его самого — касался ее так же, как это делали бы его руки, ощущался точно так же, как его пальцы. Шипение, наполнившее воздух, оглушало ее изнутри. Тэмми почти захотелось заткнуть уши. Но неизбежность