Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

Тэмми нахмурилась.

— Почему?

— Чтобы представить доказательство моему гнезду. Так не останется никаких сомнений в том, что ты прошла испытание.

Тэмми обработала эту информацию. Она понятия не имела, что будет так много правил.

— Это все? — прошептала она.

— Почти. Если ты преуспеешь с нами двумя, ты достойна благословения моего отца. Если он решит дать его, мы с тобой отправимся в специально отведенные апартаменты.

— Апартаменты? Что там произойдет?

Каспен вздохнул.

— Ну?

— От нас будут ожидать… празднования решения короля.

— Как именно мы должны его отпраздновать?

Пауза затянулась.

— О, ради Коры, — воскликнула Тэмми. — Просто скажи мне, Каспен. Расскажи мне все сию же секунду, или я ухожу домой.

Каспен не протестовал. Он просто монотонно сказал:

— Мы бы отпраздновали это, занимаясь сексом. Непрерывно.

— Непрерывно?

— Да. Самое близкое сравнение, которое я могу привести, — это то, что люди называют медовым месяцем. Обычно молодожены занимаются сексом до полуночи. Если мы этого не сделаем, мой отец может отозвать свое благословение.

— Он может отозвать его в любое время?

— Да.

— Но как он узнает, если у нас не будет секса?

Каспен ответил тем же спокойным тоном.

— Апартаменты публичные, как и ритуал. Все будут наблюдать за нами.

Это было непостижимо — все это. В голове Тэмми не было ничего, кроме чистого, нефильтрованного неверия, и оно угрожало захлестнуть ее неудержимой волной. Она почувствовала внезапную потребность сесть.

— Это все? — выдохнула она.

— Да. Это все.

Тэмми еще никогда не была так рад это слышать.

Она закрыла глаза. Мгновение спустя Каспен обнял ее, и она позволила ему. Тэмми прислонилась к его груди, стараясь не думать о том, что произойдет завтра. Но избежать этого было невозможно. Все достигло кульминации.

— Тэмми, — Каспен говорил напряженным шепотом. — Пожалуйста. Скажи, о чем ты думаешь.

Она открыла глаза.

— Думаю, я понятия не имела, во что ввязываюсь, когда сказала тебе раздеться в первую ночь нашей встречи.

Его руки крепче сжали ее.

— Да. В этом я совершенно уверен.

Больше сказать было нечего. Тэмми онемела.

Каспен долго держал ее в объятиях, и, в конце концов, они забрались к нему на кровать, по пути стаскивая с себя одежду. У них не было секса. Вместо этого они уставились друг на друга в тускло мерцающем свете костра, пока Каспен водил кончиками пальцев вверх и вниз по телу Тэмми. Она знала, что он использовал это движение, чтобы успокоить себя так же, как и ее.

Казалось, что они были на пороге чего-то значительного — чего-то, что навсегда изменит их отношения. Тэмми понятия не имела, как ритуал повлияет на них — изменит ли это их отношения к лучшему или к худшему. Каспен был василиском, поэтому он уважал обычаи своего народа. Но он также был мужчиной, и к тому же собственником. Тэмми и представить не могла, что, переспав с его отцом, они улучшат отношения.

Они заснули вместе, рука Каспена все еще лежала у нее на талии.

Ее разбудило собственное имя:

Тэмми.

Голос Каспена был ясен как день и звенел в ее голове, как колокол. Тэмми выпрямилась, ее сердце колотилось так, словно она только что пробежала милю.

— В чем дело? — спросила она.

Он не ответил. Его глаза были закрыты, тело неподвижно, только грудь слегка поднималась и опускалась. Тэмми наклонилась, прищурившись, глядя на него. Медленная улыбка растянула ее щеки, когда она поняла, что он спит.

Каспену, должно быть, она снится.

Как только она подумала об этом, то поняла, что это правда. Его разум, должно быть, взаимодействует с ее разумом — барьер опущен, коридор между ними широко открыт.

Тэмми.

Вот оно снова.

Тэмми повернулась так, чтобы оказаться лицом к нему. Она закрыла глаза, сосредоточившись так сильно, как только могла.

Каспен.

Ответа не последовало. Коридор между их разумами казался забитым, как будто он был заполнен дымом. Тэмми задавалась вопросом, было ли это из-за того, что Каспен без сознания. Она ждала, что он снова позовет ее, и когда он этого не сделал, почувствовала внезапное разочарование.

Ее имя произносилось только дважды? Так вообще не годится.

Тэмми прикоснулась к виску, концентрируясь на их связи. Она протиснулась сквозь дым, нащупывая путь по коридору к двери в его разум. Сразу за ней она остановилась.

Было ли это ошибкой?

Тэмми не хотела проникать в разум Каспена без его разрешения. Но он никогда не говорил ей не делать этого. И он уже однажды вызывал ее в своих мыслях, когда они вместе стояли перед зеркалом. Кроме того, разве они не принадлежали друг другу? Какие у него могут быть секреты, о которых она не должна знать?

Она попала в голову Каспена.

Было совершенно темно; смотреть было не на что. Скорее, она ощущала окружавшее, обвивающее ее собственный разум, как виноградные лозы на дереве. Первым и самым главным было сексуальное желание — оно охватило ее с такой силой, что она сразу почувствовала себя возбужденной. Она поискала что-нибудь еще — что-нибудь, на чем можно было бы сосредоточиться, и обнаружила, что в сознании Каспена было только одно: беспокойство. Толстая нить тревоги маячила на заднем плане его сознания, бросая тень на все вокруг.

О чем он так беспокоился?

Тэмми попыталась разглядеть эту эмоцию, но обнаружила, что не может. Вместо этого она могла только чувствовать. Беспокойство и дурные предчувствия пронизывали ее так же уверенно, как если бы это были ее собственные эмоции. Когда она вникла глубже, то поняла, что беспокойство окружало ее. Не та ее версия, которая в данный момент была в голове Каспена, а та, о которой он думал, когда ее не было рядом. Он беспокоился о ней. Хотя это было не совсем правильно; скорее, он беспокоился за нее. Возможно, из-за ритуала. Но у Тэмми было чувство, что это не имело никакого отношения к завтрашним событиям. Это было более широкое беспокойство — глубокий отголосок беспокойства, граничащего со страхом. Страхом за нее.

Тэмми.

Каспен проснулся. Его голос гремел вокруг нее точно так же, как тогда, когда они вместе стояли перед зеркалом. Она почувствовала, как его сознание присоединилось к ее, и внезапно она оказалась не единственной в его голове. Когда он открыл глаза, Тэмми увидела то, что увидел он, а именно ее собственное тело, стоящее на коленях на кровати рядом с ним. Она была еще раз поражена тем, как