Развод. Горькая правда - Кира Туманова

32. Подарок

— Сашку может выгонишь из кабинета, чтоб не мешался? — Мария хмурится, сверля спину врача УЗИ взглядом. Сердится, что та сама не догадалась попросить мальчика подождать за дверью.

— Не переживайте, я не против. — Доброжелательно откликается доктор, встряхивая в руках пузырек с гелем. — Если вашему внуку интересно посмотреть на братика или сестричку, пусть остается.

— А? Что? — Мария подпрыгивает на стуле.

— На сестричку, — громко уточняю я, пряча улыбку. Прошу жестом, чтобы Мария нагнулась ко мне и тихонько добавляю. — Врач думает, что мы семья, а вы — моя мама.

— А? Ну ладно тогда… — Мария жуёт губами и добавляет смущенно. — Сашку выгони, не надо ему здесь. Мальчик же…

— Не переживайте, через живот будут смотреть. Я даже джинсы снимать не стану.

— Да? — округляет глаза, как большая сова. — Ну тогда, конечно.

Я вижу, как ей неловко. Наверное, будь её воля, убежала бы отсюда прикрывая глаза руками. Марии тяжело в любой ситуации, где она не чувствует себя главной, а УЗИ беременных — это вообще для неё что-то непостижимое и непонятное.

От того еще сильнее захлестывает меня благодарность к ней. Она сама записала меня в хорошую клинику и отпросилась с работы, чтобы приехать со мной. Такую поддержку я не ожидала от неё получить.

Не знаю, смогла бы я вновь зайти в этот кабинет. Если бы была одна, как месяц назад.

— Давайте сюда свой животик. Поближе. Во-о-от! — Врач ставит датчик ребром и ловким круговыми движениями его проворачивает.

Экран над её головой оживает мельтешением серых пятен. И Саша, до этого смирно сидевший на стульчике у входа, заинтересованно подходит ближе.

— Можно? — одними губами спрашивает у меня.

Опускаю глаза в знак согласия, и он становится у изголовья.

Врач молчит, кликает кнопками аппарата. Иногда ставит датчик и сосредоточенно отслеживает какие-то цифры. Мы тоже молчим, боимся помешать волшебству.

Затаив дыхание все втроём смотрим, как серые пятна иногда сливаются, показывая нам очертания будущего человечка.

Холодок от геля проникает за грудину. Господи, что же врач ничего не говорит? Все ли в порядке? Вдруг я навредила ей, месяц-то выдался непростым.

— О боже, это голова её что ли? — шепчет Мария, вцепившись от волнения в мою руку.

— Нет, это же попа… — в ответ шепчет Саша.

И мы обе на него шикаем. Что за слова такие в ответственный момент!

— Все хорошо у вас, — молодая врач, наконец, поворачивает ко мне улыбающееся лицо. — Хорошая здоровая девочка, сформирована по возрасту.

Мария таким с шумным облегчением выдыхает, что колышутся листочки на фикусе.

— Вот смотрите, — врач ныряет датчиком в сторону и Мария с восхищением ахает, прижав руку ко рту. — позвоночник, ребра, вот локоток она вам показывает. Видите?

— Божечки мои… Пятка что ли? Сашка, смотри, это ножка ведь. Ножка! Маленькая такая…

— Да, это ножка. Сейчас сердечко послушаете…

По экрану бегут цветные всполохи, и мы, обмирая, слушаем, как через шорох к нам прорывается торопливый ритм маленькой жизни.

Я замираю и прикрываю глаза. Ради этого можно жить дальше.

Наверное, пройдёт еще много-много лет, но я сохраню в памяти полумрак кабинета, биение сердца моей доченьки и это вдохновляющее ощущение наполненности миром. Будто мы все — чужие друг-другу, по сути, люди — часть чего-то большого и очень-очень важного…

— Ну вот и все, можете вытираться. — Узистка стягивает перчатки и протягивает мне салфетки. Подхватив снимки моей малышки идет к компьютеру.

— День сегодня какой удачный, — быстро клацает по клавиатуре. — Сегодня третий малыш, и все такие славные. Приятно посмотреть. — Степлером припечатывает снимки к протоколу и протягивает мне. — Легкой вам беременности.

Вытирая живот, бросаю взгляд на Сашку и Марию. Они сидят с задумчивым видом. Наверное, тоже почувствовали что-то похожее.

— Ну как? — Спрашивает меня Мария, когда за нами захлопывается дверь кабинета. — Ты довольна? Больше не будешь печалиться по поводу потерянных снимков?

— Да я не печалилась, просто хотелось на память что-то иметь, — улыбаюсь, как чеширский кот. — Я же какая-то неправильная беременная, ни токсикозов, ни капризов. Даже шевелений не чувствую. — Всматриваюсь в фотографии. — Надо же, до сих пор не верится — она уже намного больше ладошки! Спасибо, Мария, это лучший подарок!

— Ладно, это ещё не подарок. Ну что, в ресторан пойдём? Дальше отмечать твой день рождения? Грешно заставлять именинницу готовить в свой праздник.

— Я не могу в ресторан, мне еще в больницу нужно, — опускаю глаза. — Но вы не волнуйтесь, я вернусь и стол накрою, если хотите.

— О господи, хотела вот доброе дело сделать, человеку День рождения устроить. — Мария возводит глаза к потолку, демонстрируя своё неодобрение. — Ладно, что с вами делать. Поехали, подброшу вас. Зря я что ли работу прогуливаю и служебную машину с водителем катаю?

33. День, полный сюрпризов

Сидя в машине на заднем сиденье, с облегчением откидываюсь на подголовник. Я немного лукавила, когда говорила Марии, что не ощущаю свою беременность. С каждым днём работа по дому даётся мне всё с большим трудом.

Животик уже округлился, и я все чаще думаю о том, что будет потом. Когда я не смогу работать у Марии. Её доброта не безгранична, не будет же она терпеть домработницу, которая не работает. Да и с Глебом пора что-то решать… Отправлять его к Нине, которая переехала в маленькую квартирку где-то на окраине. И думать, как обеспечивать себя и малышку, пока её отец не встанет на ноги. И опять в голову вонзается раскаленным гвоздем мысль о Саше.

Еще и щенок… О господи!

От этих мыслей становится так жарко, что я приоткрываю окно. Ничего общего с долгожданным материнством, поисками пинеток и колясок. Проблемы, более подходящие для ломовой лошади, а не нежной беременяшки.

Пока Глеб в больнице, а я у Марии — в моей душе относительный покой. Но это вечно продолжаться не может.

«Не сейчас, я подумаю об этом позже» — твержу, как мантру своё любимое заклинание. Хотя бы не сегодня. Если бы можно было попросить подарок у Вселенной, я бы загадала, чтобы всё само собой устроилось и утряслось.

То, что мне именно сегодня так хочется в больницу, я расцениваю, как фантомную боль — легкую тоску по прошлому. Столько лет я отмечала свой День рождения с Глебом, что почему-то тянет навестить его и сегодня.

Эти периодические выхолощенные визиты не имеют ничего общего с посещениями любящей жены. Я постепенно научилась абстрагироваться от Глеба. Спрятала свою боль