Тот, кто тебя убьет. Книга 1 - Пальмира Керлис

Заметил. Конечно… Изображать равнодушие было поздно, сердце уже подскочило к горлу и забилось в ритме паники. Он может Дарину упокоить, раз обнаружил. Или мучить, как недоубитый Юстин.

– Я не буду ее трогать, – произнес Мирон так, словно пообещал. В ответ на мой недоверчивый взгляд выждал многозначительную паузу. – Зря сомневаешься. Мы же договорились.

Ну да. Он – мне, я – ему. Обещания гораздо действеннее, когда они обоюдные.

– Духи бывают разные, – невозмутимо продолжил этот не такой уж простак, попутно вкладывая в яблоки начинку из припрятанной в корзине банки. – Каждого держит что-то свое, не позволяя обрести покой. Одни хотят соприкосновения, другие – нет.

– Почему она не хочет?

– Спроси у нее.

– Я не умею, – призналась прямым текстом, раз он еще не догадался, – не развивала в себе эти способности. Для традиционного допроса моя подруга слишком давно мертва, и было бы ужасно его устраивать.

– Можно и без подчинения. – Мирон зашуршал бумагой, заворачивая яблоко за яблоком. – Выдохни. Смотришь и не видишь. Много лишнего в мыслях.

– Мне удалось дважды поговорить с ее духом. Когда я была при смерти.

– Потому что преград не стало. Тех, что в твоей голове.

Опять эта пресловутая открытость. Впору медитировать днями напролет! Но, подозреваю, никакая умиротворенность в застенках Культа мне не грозит.

– Вокруг тебя еще один дух витает. Непроявляемый.

Что?..

Мирон уложил обернутые яблоки в угли и велел:

– Глаза закрой и почувствуй ее, свою подругу. Я направлю.

Закрыла, сосредотачиваясь на энергии вокруг. Невидимой, но осязаемой внезапно всем нутром. Плотной, хоть руки вытягивай, чтобы ее раздвинуть. Треск костра утих, все погрузилось в причудливую вязкую тишину. Минута, другая, третья. И ни одного указания.

– Получается? – спросила я, но голос свой услышала очень приглушенно.

Медленно разлепила веки, уловив нарастающие вибрации в воздухе. Мирон очищал новую порцию яблок, не сводя с корзины отстраненного взора. Подле меня вырисовалась девичья фигурка, в груди екнуло. Дарина. Такая, какой я ее помнила. Какой она была: в белой учебной мантии, с распущенными по плечам светлыми волосами. Нежная хрупкость, миловидный облик, родная до боли улыбка. Будто мы не уходили из Академии в тот роковой день и непоправимого не произошло. Сидим у костра, и нам по пятнадцать неполных лет. Но на самом деле – только ей, навсегда.

– Тс-с-с, – она приложила палец к губам прежде, чем я раскрыла рот, – я с тобой до тех пор, пока ты не будешь в порядке.

– Шансов на это негусто, – грустно усмехнулась я.

– Я помогу. – Ее глаза лучились теплом. – Или мы уйдем вместе.

Костер вспыхнул ярче. Вибрации рассеялись, Дарина тоже – как призрачный мираж. А ощущение, что я не одна, осталось.

Глава 14

В окнах багровым огнем догорали сумерки, темнота в коридорах густела. Было даже удобно: меньше шансов попасться кому-либо на глаза по пути от факела до факела. Осторожная поступь скрадывала шаги, близился поворот к центральной башне… Чтоб ей рухнуть обитателям на голову.

Вечером в мою комнату заявилась Октавия и, не переступая порога, рассказала, куда мне идти. Нет, не туда, где меня жаждал видеть любой адепт. Она передала послание от начальства – в сдержанных выражениях, но называть это приглашением не поворачивался язык, отказаться-то не представлялось возможным. Зачем я ему понадобилась? Еще и в его покоях! Октавии причину не назвал, статус позволял не утруждаться объяснениями.

Что ж… Дойду и узнаю.

Минуя коридор, в котором состоялся наш прошлый «разговор», я невольно стиснула зубы. Стена утопала во мраке, и от моей крови ее наверняка отмыли, но подбородок по-прежнему саднил, напоминая о том, что вести себя следует разумно. Не создавать проблем, да. А на других эти правила распространяются? Ивон, поди, за стычку со мной не огреб. Несправедливо! Вполне заслужил.

На башенной лестнице тревога поутихла, предстоящий визит показался отчасти любопытным. Что угодно лучше, чем маяться от безысходной неизвестности на отшибе крепости… Крутые ступени увели по широкой спирали наверх – на площадку второго этажа, разветвленную на два коридора. Я свернула влево к первой двери, как направила Октавия. Незапланированные встречи мне ни к чему – особенно там, где живут лидеры Культа.

Настенный факел чадил и трещал, потревоженная темнота металась сгустками. Я постучала – от души, до боли в сжатом кулаке. Открыли мне не сразу, успела рассмотреть в отсветах затухающего пламени кованые узоры на тяжелой массивной двери. Распахнулась она резко, перед самым моим носом. Вопреки порыву, я не отпрянула. Мысленно вросла в пол, избегая лишних и нервных движений. Неважно, что с тобой происходит, главное – какую реакцию ты демонстрируешь. По-настоящему слабыми становятся, когда теряют уверенность в своих силах. Меня не сломишь, но чего я не могу себе позволить ни в каком виде, так это падать духом. Тут едва оступишься – проиграешь.

– Долго шла, – обронил Ивон с отдаленным намеком на недовольство.

В льющемся из комнаты свете его силуэт выглядел огромным и мощным, занимая почти весь дверной проем.

– Мне не говорили торопиться, – я пожала плечами, – и что тебе от меня нужно – тоже. Если хочешь извиниться за позавчерашнее недоразумение, то зашел бы сам.

– Неправильная версия, – ответил он, будто я предполагала подобное всерьез, и посторонился. – Проходи, посмотрим твой откат.

Прошла. Смысл упираться? Кто способен разобраться с губительными последствиями перерасхода магии, так это целитель. Небось он спит и видит, как меня увозят к границе с концами. Чему не бывать, пока я не в полной силе. В его интересах, чтобы мой дар восстановился побыстрее!

Дверь захлопнулась, лязгнул запираемый засов. Абсолютное уединение гарантировано… Комната за порогом была проходной, но вместительной, с зашторенными арками по обе стороны. Горел очаг, разбрасывая искры и заставляя все вокруг отбрасывать четкие тени: заставленный склянками стол, высокие спинки стульев, громоздкий шкаф и каждый пучок травы на его полке. Света как такового было немного, по углам царил полумрак. Различить выражение лица Ивона было невозможно, хотя он подошел в упор. Зато ощущала взгляд – пристальный, скользящий и настолько беспристрастный, что сомневаться в начале осмотра не приходилось.

Я застыла в ожидании, удивленная собственным хладнокровием. Раньше, стоя перед ним в кузнице и тем более в столичном логове Культа, чуть ли не тряслась. Теперь этого не было. То ли отчетливо понимала, что бояться нечего, то ли просто разучилась. Любое чувство притупляется, если испытывать его постоянно. Сколько лет уже бесконечной пыткой гонит страх? Добегалась…

– Руку дай, – Ивон перестал просматривать во мне дыру, – ладонью вверх.

Я ее протянула, подметив, что тон не был ни приказным, ни просящим. Предельная нейтральность, на грани безразличия. Обхваченное запястье, жилка пульса, бьющаяся под его пальцами. Проверочные импульсы, покалывание от которых не спутаешь ни с чем. Все сугубо по делу, ни одного напрасного прикосновения.

– Надо было умудриться, – прокомментировал он, – такое энергетическое истощение получить.

– Рассказать как? – хмыкнула я.

– Использование артефакта приливного типа поверх твоих же недоработавших целительских плетений после значительной потери крови. Растратила личный резерв и колдовала на заемных силах, уйдя в минус.

На ощупь определил? Недурно!

– Я почти оправилась и готова везти свою «аномальную» магию к пограничному барьеру.

– Это обманчивое впечатление. – Ивон отпустил мою руку за ненадобностью. – Что ты знаешь про магические откаты?

– Перенапрягаться наказуемо, – изложила я суть и вспомнила умные слова, раз уж он их любит. – Выгорание внутренних каналов вызывает повреждения всей структуры. Энергия отзывается хуже, пока все не придет в норму.

– Нормальность тебе не грозит, из-за дуальности ты восприимчивее. Должны восстановиться нарушенные связи между узлами. Полностью. Тогда дар стабилизируется.

– И сколько ждать?

– Больше месяца.

До осени?! Так растягивать «удовольствие» от пребывания в Культе я не рассчитывала!

– Можно сократить до недели, – прагматично сообщил Ивон. – Точечной регенерацией разгоним циркуляцию потоков энергии.

Звучит толково. Хоть детали и не ясны.

– Туда. – Он указал на дальнюю, прикрытую шторой арку. – Раздевайся, ложись и жди.

Вот и прояснил… Впрочем, расслышать в этом что-то непристойное было сложно. Настолько спокойно мне подобные слова еще не говорили!

– Ладно, – не стала