По щучьему велению, по Тьмы дозволению - Евгения Преображенская

— Ты справился с Йежей? — с удивлением повторил Кош. — Но её невозможно одолеть…

— Её нет, зато избёнка хорошо горит, — недобро ухмыльнулся Инальт.

— Ты устроил пожар в избушке Йежи? — громкий хохот Коша огласил округу. — А ты и впрямь удалой парень! Уважаю!

— Ты мне зубы не заговаривай, — поморщился юноша, потрясая мечом. — Отвечай, что ты сделал с Марей?

— … А знаешь ли ты, Инальт, что мы с Йежей давнишние недруги? — широко улыбаясь, спросил мельник. — Но я привязан к своему храму, к мельнице, и долгие века не мог добраться до ведьмы. Теперь же ей придётся найти новое место для жилья. И как знать, может, я смогу навестить бесовку. Так уж и быть, за дерзость и за воровство я тебя, пожалуй, прощу…

— Значит, ты знаком с Йежей, — прищурился Инальт, неожиданная мысль мелькнула в его уме. — А может, ты знаешь и щуку, оборотницу речную, что пленила царя Кривхайна? Коли ты такой всеведущий, скажи, как побороть проклятие утопленницы?

— Знаю, как не знать, — кивнул мельник, и в голосе его зазвенела сталь. — Знакомо мне это проклятие с детских лет, «ненависть и злоба людская» оно называется! Как их побороть, ты знаешь? Это и будет тебе ответом…

— Что ты такое мелешь? — разозлился Инальт. — Это не ответ ни разу!

— Смелый ты, — усмехнулся Кош, бросив взгляд на оружие в руках юноши. — Что ж, значит, меч мой не зря нашёл себе нового хозяина. Не стану тебя неволить. Да и оружие забирай. Только деву не мани за собой, пусть сама решение примет.

— Маря сама решает! — согласился Инальт, обернувшись к девушке. — Но неужели тут есть о чём думать, Маря? Негодяй же брата твоего уморил да в муку смолол!

— … Ты спрашивал, Инальт, чем можно побороть тёмное заклятье, злость и обиду, — тихо сказала Маря, взглянув прямо в глаза юному князю. — Я дам тебе ответ. Уж я его, как никто, хорошо знаю, — девушка сделала шаг вперёд, поравнялась с Кошем, осторожно сплела свои пальцы с его рукой. — Прощение — вот и вся правда. Тепло, ласка, добро — это любовь. Это та сила, которая снимает все проклятия.

Некоторое время Инальт молчал. Хранили тишину и остальные. Было слышно лишь, как потрескивает древесина да поёт пламя. Нетерпеливые дети нечистых перетаптывались с ноги на ногу, но тоже молчали.

— Дура ты, Маря, — наконец неслышно ответил Инальт и убрал меч в ножны.

Не в силах больше выносить этого зрелища, продолжать бесполезные беседы, юноша отвернулся. Слова закончились, а эмоции пламенели жарче огня в праздничном костре. Но, если Маря решила остаться, это её выбор.

Инальт плюнул себе под ноги да и зашагал к воротам деревни. Здесь ему больше нечего было делать.

К самым кронам поднимались языки пламени. Искры вились всё выше и выше, тянулись к звёздам. Все вокруг — люди и нелюди, лесовики и звери — ликовали и веселились, приветствуя новое солнце.

Утомлённая танцем, Лита оставила хороводы и направилась к дереву, у которого сидел её добрый друг и провожатый. Им повезло найти семью волчицы ровно к самому празднику. Стая оценила помощь Андрэса и пригласила его на пир, провести эту ночь вместе с ними.

— Отчего ты так печален в праздничное время? — игриво поинтересовалась Лита у ведьмака. — Почему не танцуешь с нашими волчицами?

— Да сегодня принято думать о будущем, — серьёзно ответил ведьмак. — Вот, думаю.

— О чём же ты мечтаешь? — Лита присела рядом, с любопытством заглядывая ему в глаза. — Постой! Дай, сама угадаю… Победить всё зло в мире? Одолеть злых ведьм и колдунов?

— Ну, почти, — тепло улыбнулся ей Андрэс. — Я мечтаю принести много пользы, а к старости осесть где-нибудь в этих местах, — он огляделся. — Построить большой надёжный терем… Да хоть в той лиственничной дубраве, которую мы с тобой проходили недавно. Хочу завести кучу деток, вот как у ваших волчиц…

Лита отчего-то смутилась. Помолчали.

— А ты? — задал вопрос ведьмак.

— Я? — вздохнула волчица. — Я не знаю пока. — Она неуверенно поправила растрепавшиеся волосы и шкуру, прикрывавшую плечи, тронула пальцами бусы на груди. На некоторое время волчица задумалась, а потом встрепенулась, будто вспомнила что-то очень важное: — Скажи, Андрэс, отчего же ты, ведьмак, знаешь о злом Коше, похищающем девиц, но ничего не делаешь с ним? Как с Йежей…

— Потому что, Лита, ты просила сказку рассказать, — усмехнулся Андрэс. — А в сказках находят отражение страхи людские… Иногда в них повествуется не о настоящих людях, а о сезонах года: с приходом зимы природа умирает, точно дева в плену у чародея, а по весне возрождается… Вот оно — истинное значение сказки и Солнцеворота: солнце на весну поворачивает, день расти начинает, свет и тепло силу набирают, — он зевнул. — Сказки это. А в жизни всё сложнее.

26 В поисках истины

Занимался рассвет, и небо окрашивалось тёплым светом. Новорождённое розовощёкое солнце поднималось над холмами и лесами. Новорождённый младенец на руках у Велисы спал крепко и сладко.

Всё же, несмотря на один день рождения, они были разными. В конце концов, в этот день у многих женщин в Северных королевствах родились дети. Немало людей и погибло. Не были двенадцать сыновей Велисы месяцами. Да и рождались они у женщины далеко не каждый год, как заключила поначалу юная царская дочь.

Да, мир полон чудес. И праздники смертных шумят в честь малых событий и великих, отмечают важные точки в цикле годового колеса или личные значимые даты. Всё же в жизни всё немного сложнее, чем в сказках. А иногда интереснее и красивее.

Дремали, утомлённые празднеством, все вокруг: люди и альвы, птицы и звери. Шелковистые травы да упругие мхи приютили старших сыновей чародейки и альвов. Седобородые старики собрались вместе. Те, кто помоложе, лежали в обнимку с прекрасными девами.

Не дремала лишь молодая мать, снова и снова тихо мурлыкая колыбельную, без устали любуясь своим крошечным сыном, словно он был её первенцем. Не спалось и царевне Витарии. Задумчиво она смотрела на дитя. Нежные мечты окутывали её сердце, а порой