Фонарщица - Кристал Джей Белл

теперь со мной надолго. И все же, возможно, люди могут измениться. Как и совершать ошибки. Сейчас я сознаю это отчетливей, чем когда-либо. Я помню о фонарях, погасших в ночь, когда пропала Молли. В прошлом всегда будут сожаления. Но над моими решениями взяли верх страх и печаль. Трудно смириться с тем, что Пру больше не будет только моей. Мы больше не будем жить в одной комнате. Она не будет первой, кого я увижу, когда проснусь, и последней, когда лягу спать. Мне будет не хватать ее улыбки и оптимизма. Но я не хочу быть устрицей, скрывающей жемчужину от всего мира. Она заслуживает своей собственной жизни. Пришло время ей самой сделать выбор. Даже если она выбирает Гидеона.

Когда последний, тот самый, фонарь разгорается, я возвращаюсь к мастерской Гидеона. В окнах виднеется тусклый свет, хотя в его доме темно. Должно быть, он ушел с Собрания пораньше, чтобы закончить какую-то работу. Я бы предпочла не разговаривать с ним здесь, но, если у меня будет возможность сообщить ему о своем решении без посторонних ушей, я это сделаю. Я ставлю на землю сумку и свой фонарь, а затем прислоняю стремянку к уличному фонарю.

– Гидеон?

Он не отвечает. Я подхожу к двери мастерской и стучу, но она со скрипом подается под моей рукой. В дверной щели не видно никакого движения. Я еще раз окликаю его, но тщетно. Это может оказаться даже кстати. Я бы предпочла оставить записку, нежели говорить с ним лично. Особенно здесь. Так он получит мое официальное благословение, но Пру я смогу сказать об этом сама. Я уже представляю ее восторженный возглас и широкую улыбку.

Я распахиваю дверь и замираю на пороге. Мастерская Гидеона смотрит на меня, незваную гостью, с молчаливой настороженностью. Свет исходит от чертежного стола Гидеона у дальней стены. Там должны быть ручка и бумага, нужные мне. Двигаясь по комнате, я не отрываю глаз от яркой лампы и избегаю мрачных взглядов множества носовых фигур, смотрящих на меня со стен. Ребенок во мне хочет убежать отсюда, боясь, что его поймают. Того же хочет и моя женская природа.

Вместе со мной прокрался лесной туман, заволакивая пол. Полумрак навевает ощущение, словно я в причудливом сне. Клубящийся туман у меня под ногами – это океан. Деревянные грифоны, русалки и другие мифические существа жадно наблюдают за мной из темных глубин, норовя утащить под воду. Волосы у меня на затылке шевелятся, и я быстро оглядываюсь через плечо. Дверной проем зияет гораздо дальше, чем я ожидала. Я поворачиваюсь обратно к настольной лампе, маяку среди опасных вод. Но это просто глупости.

Я облегченно вздыхаю, когда наконец добираюсь до стола Гидеона и касаюсь пальцами твердого дерева. Это придает мне уверенности. Дверь прямо за плечом, рукой подать. Не о чем беспокоиться. Довольно скоро я нахожу чернильницу в одном из отделений, вместе с ручкой и бумагой. Я обмакиваю ручку и аккуратно стряхиваю лишние чернила – кап-кап – о край горлышка. Пульс снова отдается у меня в ушах, словно организм гонится поспеть за разумом. Одни лишь деревянные фигуры видят мою нерешительность.

Перо царапает бумагу. Чернила текут, словно кровь, пока я даю согласие на предложение Гидеона жениться на Пру. Чернила переливаются в свете лампы насыщенным черным цветом. Дело сделано. Я задеваю пальцем свое имя, размазывая тонкую линию, и морщусь от такой оплошности. Надо бы присыпать песком, чтобы высушить чернила. В ящичках стола ничего подходящего. Но у Гидеона должен быть песок.

Я присаживаюсь на корточки перед рядом шкафчиков, расположенных под углом к столу. Первый из них бесшумно открывается от моего прикосновения. Свет лампы падает на что-то, и я протягиваю руку. Мой испачканный чернилами палец мягко касается ткани и скользит по гладкой ручке, сплетенной из гибких прутьев. Мое зрение напрягается. Время замедляется. Я достаю предмет из шкафа, рука моя тяжела, движения замедленны.

Все мое внимание захвачено этой находкой. Я не могу пошевелиться. Не могу дышать. Поверх сложенной ткани лежит голубая шелковая лента и белое кружево. Они должны были украсить платье юной девушки на Собрании. Но кто-то забыл их здесь. Нет, не забыл. Спрятал. Корзинку Молли. Ту самую, которая была при ней в ночь, когда она пропала. Та самая корзинка. Спрятанная Гидеоном.

Глава 12

Шок выталкивает меня из мастерской и гонит прочь по улице, хотя снаряжение так и остается под фонарем. Нельзя терять время. Молли, несомненно, встречалась с Гидеоном в ночь, когда пропала. Иначе зачем бы ему прятать ее корзинку? Почему он не доложил об этом? И как только я могла поверить этому человеку. В его голосе звучало такое раскаяние за то, как он поступил со мной два года назад. Он обвел меня вокруг пальца. Предупреждение отца звучит у меня в ушах нестихающим гулом, а нутро скручивает стыд, точно клубок змей. Я отмахнулась от предчувствия. Это я-то.

Туман уже поднялся до ветвей деревьев, когда я добираюсь до пристани. Его щупальца тянутся к тихому ночному небу, как пальцы утопающего. Сегодня вечером туман особенно густой, как будто ополчился на меня. Хочет замедлить меня, помешать мне раскрыть правду. До меня доносится музыка Собрания, и ее веселый тон словно пощечина моему открытию. Когда сквозь туман пробивается тусклый свет фонарей, у меня заплетаются ноги: я осознаю, что приближаюсь одновременно к опасности и безопасности. На мгновение я замираю, сбитая с толку этими огнями, и все как будто кренится, словно палуба корабля, отданного на милость волн.

Когда я переступаю освещенный периметр, мое внимание приковано к толпе. Так много лиц. Все выглядят одинаково. Сердце бешено колотится, а во рту пересыхает. На Гидеоне был цилиндр. Он должен служить мне знаком опасности. Однако предвкушение того, что я вот-вот замечу эту черную фигуру, продолжает неуклонно нарастать. Но Гидеона с его цилиндром нигде не видно.

– Темп?

Я задыхаюсь, оборачиваясь, и кто-то сжимает мою руку. Это Джози. От облегчения мои мышцы растекаются, и я едва сдерживаюсь, чтобы не прильнуть к нему, развалившись на части. Слова бесконтрольно вырываются из моего рта. О мастерской Гидеона, о том, как я нашла корзинку Молли. Я не уверена, что донесла до Джози смысл, но я должна найти Пру. Боже, помоги мне, если Гидеон ее обидел…

– Темп. Что ты делаешь?

Джози крепче сжимает мою руку и тянет меня за собой. Танцующие пары пялятся на нас. Они замерли, наблюдая