Пятый - Марк Рабинович

знакомым жестом, но никаких советов не давала и никаких решений не предлагала, за что он был ей чрезвычайно благодарен. Меньше всего хотелось ему сейчас выслушивать чрезвычайно мудрые и совершенно бесполезные для него рекомендации. Он все должен был понять сам, преломив ситуацию под себя, ведь только такое знание истинно. А она все продолжала рассказывать про мужа (последнего), про дачу в не самом престижном, но таком милом месте, про поездку в Турцию, где все так вкусно, про болезнь сына, к счастью не тяжелую и не долгую. Сына? На этом месте он перестал ее слушать…

Они сидели в кафе-стекляшке чудесным образом сохранившимся еще с советских времен. Может и не было здесь никакого чуда, а была стилизация под ностальгическое прошлое: смешная, трогательная и доходная. Она села лицом к окну и мягкий осенний свет выгодно подчеркивал аккуратный и ненавязчивый макияж. Красивая, спокойная и, по-видимому, счастливая женщина сидела перед ним. Но она же упомянула сына?

– Это твой ребенок? – невольно вырвалось у него.

Постороннему человеку такой вопрос должен был показаться странным, но она все прекрасно поняла и молча кивнула с виноватым и, в то-же время, счастливым видом. Ей, невольно доказавшей именно его а не ее бесплодие, было неудобно перед ним, но и сдержать рвущуюся наружу радость она не сумела. Теперь кое-что прояснилось. А она уже показывала ему фотографию светловолосого малыша в цветастой майке с изображением каких-то супергероев. Мальчик неуверенно улыбался и был похож одновременно на всех на свете детей. Наверное, он задумался и не выразил ожидаемых в таком случае эмоций, потому что мать улыбнулась столь же неуверенно, что и ее сын на фотографии. Заметив это, он поспешил продемонстрировать бурный энтузиазм, которого не испытывал, но прозвучало это до нельзя фальшиво и никого обмануть ему не удалось, ни ее, ни самого себя. Женщина в ответ лишь едва заметно усмехнулась и тут-же, спохватившись, быстро стерла усмешку с лица.

То, что ей удалось создать новую жизнь в виде этого счастливого пацаненка, снимало с нее вину. По крайней мере, именно так ей хотелось думать и он позволил ей так думать. Ему следовали бы радоваться за некогда близкого человека, но было обидно. Ведь он ощущал то-же, что и она: каким-то мистическим образом рождение ребенка очистило его бывшую от вины за тот подлый визит. А вот его вина стала двойной и невыносимой. Никакой логики в этом не было, но причем тут, скажите на милость, логика и чем она может помочь?.

– Может быть у нас с тобой была какая-нибудь несовместимость? – осторожно спросила она.

Намек был очевиден: ведь он тоже мог создать семью, попробовать с какой-нибудь другой женщиной. Если не получится с первой, то почему бы не попробовать со второй, третьей, десятой? Мысль эта была не новой и периодически приходила ему в голову. Но что-то всегда останавливало, не позволяло приблизить к себе очередную женщину настолько, чтобы возникло желание попытаться сделать ее матерью своего ребенка. Ему хотелось бы знать, как его бывшей удалось преодолеть тот кризис и забыть "сиротский приют" и тянущиеся к ним руки.

– Ты знаешь, а я ведь не забыла – вероятно она прочла его мысли – Ничего не забыла и порой мне снятся по ночам те дети.

Так как же ты сумела, хотел спросить он, но и в этот раз она сама ответила на незаданный вопрос.

– Существуют, наверное, два типа женщин. Одних умиляет каждый маленький щенок и они готовы поить из соски беспомощного котенка. Такие женщины настолько эмпатичны, что способны полюбить чужого ребенка как своего. Им и своего-то ребенка не обязательно рожать и именно они становятся самыми добрыми мачехами. Но есть и иные, такие как я. Мы можем любить только свое, только то что появилось на свет через нашу боль. Это плохо, да?

– Нет – искренне сказал он – Просто люди разные и ни один из них не ущербен. К тому же, твои слова справедливы по отношению не только к женщинам.

Сейчас он думал о том, к какой категории относится он сам и ответа у него не было. А что, если он тоже ограничен в эмпатии? Наверное это так, и даже наверняка именно так, иначе он не задавал бы себе этот вопрос. Следовательно, тот идиотский визит в детский дом был заведомо обречен на провал? Женщина снова прочла его мысли.

– Не вини себя – сказала она – У нас все равно ничего бы не вышло. Это я виновата, а не ты. Мне давно следовало бы разобраться в себе и не мучать тебя несбыточными надеждами.

Она была права, права во всем, но это почему-то не помогало. И все-же он не жалел, что пришел на эту встречу. Может быть теперь ему удастся… Да, у него есть еще в запасе годы, правда не слишком многочисленные. Придется все начать с начала. Это будет не так, как в первый раз, но это будет, будет непременно. Надо только представить себе, что все что осталось в прошлом, и тот неприятный случай и этот сегодняшний визит, происходило не с ним, а с кем-то иным. Да, именно так. Только тогда у него все получится. Обязательно получится.

Часть 4. Пятый

Командиру в/ч <вычеркнуто цензурой>

полковнику <вычеркнуто цензурой>.

От командира саперной роты

капитана <вычеркнуто цензурой>

РАПОРТ

Докладываю Вам, что <вычеркнуто цензурой> года вверенное мне подразделение было вызвано по тревоге по адресу улица Первопроходцев дом 17. По прибытию на место в 17:32, мною обнаружены разрушения в первом (восточном) подъезде указанного дома, нанесенные, по всей видимости, разрывом крупнокалиберного артиллерийского снаряда или аналогичного по мощности ракетного оружия. Лестничная площадка подъезда оказалась полностью разрушенной прямым попаданием, поразившем, по всей вероятности, торец здания. Разрушение лестничной площадки привело, в свою очередь, к полному обрушению всех квартир подъезда, в то время как остальные части здания пострадали значительно меньше. Поступив в распоряжение подполковника <вычеркнуто цензурой>, я получил задание сосредоточиться на пораженном участке здания. К сожалению, обрушение было столь сильным, что обнаружить выживших визуально нам не удалось. После этого вверенные мне бойцы продолжили поиски с помощью тепловизора, в следствие чего и обнаружили несколько живых объектов в глубине завалов, предположительно – в подвале здания. Размеры объектов позволяли предположить наличие людей, либо очень крупных домашних животных (собак).

Я немедленно приказал приступить к целенаправленной разборке завалов. К сожалению, когда работа уже близилась