Колчаковский террор. Большая охота на депутатов - Сергей Станиславович Балмасов

class="p1">Впрочем, только в таком ключе рассматривать его деятельность нельзя. И справедливости ради отметим, что при наличии профессиональной военлетной специализации Сабельникова переводить его в пехоту при наличии у белых серьезных проблем с офицерами технических войск было странно. И здесь вопрос к руководству Ставки вообще и ее начальнику Д. Лебедеву в частности, определяющих подобные назначения. Можно предположить, что, вернувшись к командованию авиаотрядом или их группой, Сабельников явно проявил бы себя не хуже, чем в пехоте.

При этом компанию ему на фронте составил упомянутый выше подполковник Соколов. Через него Бржезовский назначил состав военно-полевого суда 21 декабря 1918 г. Причем Соколов получил в отличие от него производство и стал полковником. С ним они служили в одном корпусе и даже некоторое время в одной дивизии.

Что же касается Круглевского, то он 31 октября 1920 г. при отступлении белых из Забайкалья был убит в последнем бою на пограничной с Китаем станции Даурия. Согласно советским данным, произошло это, когда бой уже затихал. Словно совершенные на Родине деяния в виде последней пули не могли отпустить его восвояси.

Другому участнику «охоты на учредиловцев» Торейкину повезло больше – не дожидаясь завершения забайкальской эпопеи, он бросил своих коллег и уехал в Китай. Что также в определенной степени характеризует этого человека.

Бесславный конец грозного атамана

Далее наступил черед Красильникова, бригаду которого подпитывал кадрами ее омский осназ. По одним данным, он умер в муках в конце декабря 1919 г. от тифа в Иркутске, а по другой, более популярной версии, был захвачен в больном состоянии повстанцами и убит.

Тайна начгара

Бржезовского якобы 13 сентября 1919 г. отрешили от должности командира II Сибирского Степного корпуса, отправили на пенсию и в том же месяце убили в Семипалатинске «взбунтовавшиеся солдаты»[1124].

Подробности по этому делу неизвестны. Нельзя исключать, что его «убрали» как представителя связующего звена между командованием и исполнителями убийств, чтобы тайна декабрьских событий не стала достоянием широкой общественности. Однако против этой версии то, что никаких вопросов к нему как к подозреваемому у следствия не возникло, а в своих свидетельских показаниях он упорно выгораживал себя и начальство, сваливая вину на подчиненных.

Впрочем, поскольку Барташевский, как мы знаем, исчез, а привлекать по столь громкому делу одного Черченко было бы смешно, нельзя исключать, что вопросы могли возникнуть у омского военного прокурора уже к Бржезовскому. Тем более, что подробности его службы после 23 декабря 1918 г. не свидетельствуют о расположении к нему начальства.

Так, его мартовское перемещение 1919 г. в Семипалатинск из Омска без повышения «по чинам и званиям», пусть и с должностным ростом, явно не было поощрением со стороны руководства. Кроме того, подозрительное и неожиданное отрешение Бржезовского от должности за считанные дни до смерти без оглашения соответствующих подробностей также представляется странным.

Однако выходит, что его убийство произошло в момент, когда он не занимал постов и, потому не представлял собой мишени для повстанцев. Тем более, что об их действиях тогда в Семипалатинске, прочно контролируемом белыми, ничего не известно. И возможно, что реально гибель этого генерала произошла позднее, а именно в конце ноября – декабре 1919 г. при катастрофе колчаковских войск в результате их восстания на станции Поспелиха.

Применительно к этому историк В. А. Шулдяков пишет: «Ужасной была судьба многих начальствующих лиц… Бржезовского по одним данным подняли на штыки взбунтовавшиеся солдаты. По другим – захватили и расстреляли партизаны»[1125].

И если сопоставить эти данные с информацией биографов этого генерала, то возможно, что гибель Бржезовского произошла 1 декабря 1919 г. в Семипалатинске, когда там действительно восстали колчаковские солдаты. Впрочем, это только версия. И нельзя исключать, что на деле все было иначе.

Так, известно о «взаимном враждебном отношении командования и штаба 2-го Степного Сибирского корпуса с Анненковым». Историк В. А. Шулдяков пишет, что его командование атаман глубоко презирал и характеризовал как «спекулянтов и алкоголиков»[1126].

Кроме того, важно заметить, что неприятности для Бржезовского наступили после его конфликта с министром юстиции Тельбергом, с которым они в августе 1919 г. переписывались из-за поступивших на генерала жалоб относительно серьезного нарушения им законности и порядка.

Так, министр юстиции пытался доказать противозаконность накладывания Бржезовским штрафов на нарушителей его постановлений как командира корпуса до 20 000 рублей (за несообщение о наличии провозимых грузов и другие нарушения). Однако генерал смог 2 сентября 1919 г. доказать Комитету законности и порядка при Министерстве юстиции правильность своих постановлений[1127].

Дело в том, что к тому времени Колчак настолько расширил права военным, что Бржезовский как командир корпуса мог реквизировать товары в зоне своей ответственности и даже обвинить их владельцев в попытке спекуляции. За что можно было предстать перед военно-полевым судом и получить смертный приговор.

С точки же зрения Министерства юстиции подобные действия выглядели опасным самодурством. А точнее наложение штрафов на торговцев и проведение реквизиции у них товаров било по сибирской экономике, подстегивая рост цен на них. Что, в свою очередь, вызывало гнев потребителя в отношении властей. Поэтому нельзя исключать, что Бржезовский стал жертвой мести и заказного убийства. Вопрос только в том, кто именно за этим стоял. Слишком уж много нажил он врагов менее чем за год своей власти в Омске и Семипалатинске.

Разумеется, нельзя исключать, что с ним могли расправиться солдаты, которым надоели «старорежимная» муштра и наказания, накладываемые этим требовательным генералом.

Однако более вероятным представляется «возвращение ему долгов» коммерсантами, которым этот генерал своими распоряжениями «перекрыл кислород». В этой связи обратим внимание на его неожиданное смещение с должности. Для чего должны были быть весьма серьезные основания, о которых ничего по документам неизвестно.

Причем в Колчакии (как, впрочем, почти везде) представители крупного бизнеса вполне могли провернуть в отместку такую операцию.

Также «отблагодарить» за все Бржезовского могли и большевики с эсерами, немало коллег коих рассталось не без участия начальника гарнизона с жизнью.

И, наконец, нельзя исключать, что старый «долг» за свои неурядицы, случившиеся во многом по вине этого генерала, ему вернули Барташевский и К°. Вероятность этой версии усиливается в том случае, если сам глава «ликвидаторов» вновь «всплыл» у анненковцев.

В этом случае он и К° действительно могли провернуть очередной спектакль с «перевоплощением», на этот раз в солдат. Причем осуществление покушения облегчалось тем, что Бржезовский уже не занимал ответственного поста и, соответственно, уже не имел охраны.

Как бы там ни было, тайна отстранения молодого по генеральским меркам 50-летнего Бржезовского, как и подробности и причины его смерти остаются нераскрытыми.

«Удар по штабам»

Далее, в связи