Тиран Рима - Саймон Скэрроу

- Хреновы мародёры, - проворчал Макрон. - Хочешь, если кого поймаем, я… ну, сам понимаешь, займусь делом?

- Сейчас не до этого. Продолжаем.

Жар всё усиливался по мере того, как они приближались к Форуму Боариуму, и Катон чувствовал, как пот стекает по лицу. Они вышли из последней узкой улицы и оказались на рыночной площади. Огонь был ещё в нескольких зданиях от рынка и вздымался устрашающей стеной сверкающих красных и золотых языков под клубящимся дымом. Рёв и треск сопровождались грохотом падающих черепиц, взрывами лопающихся балок и криками преторианских офицеров, которые управляли рабочими группами, начавшими ломать склады, выходившие задней стеной на рынок.

Трибун, увидев прибытие Катона и его людей, подбежал к ним.

- Господин, со складами мы справимся. Вашим людям нужно разобрать рыночные прилавки и приняться за жилые дома вон там, на спуске к реке. Сколько вас?

- Четыре центурии.

- Четыре центурии?.. - трибун оглядел колонну, входящую на рынок. - А где остальные городские когорты?

- Уже задействованы по другую сторону пожара.

- Четырёх центурий недостаточно.

- Это всё, что есть. Так что лучше позволь нам заняться делом и возвращайся к своим людям.

- Да, господин.

Катон окинул взглядом прилавки, занимавшие пространство между колоннами зданий по обе стороны Форума Боариума. Многие были опрокинуты, товары рассыпаны по каменным плитам. Другие стояли целыми – доверху набитые корзинами с продуктами, кучами дешёвой глиняной утвари, тюками ткани. Всё ценное либо вытащили владельцы, либо утащили мародёры.

- Макрон, пусть люди разберут прилавки и свалят весь хлам вот на эту сторону рынка. Надо очистить место от всего, что горит.

- Есть, командир.

- И проследи, чтобы никто не решил отложить себе что-нибудь «на потом».

Оставив Макрона организовывать рабочие группы, Катон подошёл осмотреть жилые дома. Уже издали было видно, что это типичные постройки этих кварталов: старые, обветшалые, давно не знавшие ремонта. Ближайший даже подпирали наклонённые из улицы балки. Трещины тянулись вверх по стенам, а сами здания источали кислый запах блевотины, гнилых овощей и многодневных нечистот. Снести их будет несложно, но работа тяжёлая и опасная, особенно учитывая, как быстро нужно всё сделать.

Макрон снял шлем, чтобы вытереть пот, пока наблюдал, как его люди опрокидывают прилавки и разбирают их в щепки. Остатки навесов, столбов и торговых столов сваливались в кучу на той стороне рынка, что была дальше всего от пламени, солдаты работали до изнеможения под палящим жаром. Как только площадка была очищена, он приказал перебраться к ближайшему жилому дому, где Катон проверял, насколько крепко стоит одна из подпорок. Макрон поднял глаза – здание высилось в четыре этажа. Как это обычно бывало в трущобных кварталах Рима, лучшие комнаты находились внизу, ближе к улице, а выше помещения становились всё теснее, дешевле и, соответственно, хуже.

- И как мы это будем валить?

Катон напряг уставший мозг.

- Начнём с этих подпорок. Это должно уложить здание довольно быстро. Дальше по улице к реке есть ещё несколько таких же – с ними будет то же самое. Остальные придётся валить, выбивая несущие стены и пытаясь хоть как-то контролировать обрушение.

- Легко сказать… Парням придётся дергать со всех ног, если рухнет не туда.

- Ну да. Именно так. Значит, за работу.

К четырём подпоркам первого дома привязали канаты, отвели их к рыночной площади, где солдаты выстроились и натянули линию.

- На счёт три! - Макрон поднял руку. - Раз! Два! Три! ТЯ-НИ!

Люди навалились изо всех сил, подгоняемые офицерами, и первая подпорка дёрнулась и рухнула. Солдаты на линии пошатнулись, некоторые даже потеряли равновесие. Катон увидел, как на первом этаже пошла трещина, штукатурка осыпалась. Остальные подпорки поддались почти сразу, и с глухим грохотом дом рухнул в удушливом вихре пыли, который быстро рассеялся, открыв груду развалин.

Макрон откашлялся, прочистил горло и сплюнул:

- Ну, это было несложно. И сколько нам ещё таких класть?

- Ещё восемь до самой реки. Пять из них подпёрты так же, как этот. Остальные стоят крепче и с ними будет сложнее. Это займёт время.

- А времени у нас совсем нет, парень, - буркнул Макрон, кивая на пламя, которое уже подбиралось к улице, где должен был пройти антипожарный разрыв.

Катон оглядел плотно набитые жилые дома, у следующего уже копошились его люди, готовя его к сносу.

- Если огонь ворвётся туда, его уже ничем не остановишь. Надо работать быстрее.

Следующие четыре здания рухнули по той же схеме: три легли сразу, как только подпорки выдрали. Четвёртое же упрямо стояло, и пришлось использовать крепкие железные крюки и дополнительные канаты, чтобы дотащить дело до конца. Когда пыль осела, Макрон уже гнал людей прочесывать завалы, вытаскивая всё дерево и прочий горючий хлам, чтобы бросить его к куче от рыночных прилавков. Всё это время пламя подбиралось всё ближе, а жар больно жалил голые руки и лица солдат, которые рвали жилы, пытаясь остановить огонь.

Катон заранее осмотрел снаружи ближайшее из оставшихся зданий и углём из лавки кузнеца на соседней улице отметил участки, по которым нужно было бить кирками и импровизированными таранами, чтобы ослабить конструкцию. Когда Макрон и назначенная на снос центурия собрались вокруг, Катон быстро изложил план.

- Сначала кирками. Разрыхлить штукатурку и кирпичи на углах. Потом – тараном. Один угол за раз. Не буду вам врать – работа будет дерьмовая. Дом может рухнуть в любой момент, так что уши держать востро. Если я скомандую «Бежать!» - бросаете таран и убираетесь к церберовой матери, как зелёная команда на скачках.

«Зелёные» были любимцами преторианцев, подражавших императору, и эта реплика вызвала у солдат смешки и издёвки, как Катон и рассчитывал. Он усмехнулся.

- Ладно, даже быстрее, чем «зелёные»! А теперь – кирки в дело! Покажи им, как надо, центурион Макрон.

- С удовольствием, командир.

Макрон театрально сплюнул на ладони, ухватил инструмент и шагнул к ближайшему углу. Уперев ноги, он занёс кирку и изо всей силы врезал в стену – штукатурка и куски кирпичей разлетелись в стороны. Остальные бойцы последовали его примеру, а Катон отошёл на шаг, чтобы наблюдать за зданием и высматривать первые признаки обрушения. Жар и клубы дыма мешали дышать, но он только сильнее подгонял людей взглядом.

И тут наверху он заметил движение: узкий деревянный балкончик на верхнем этаже просел на одном конце, оторвался и начал