Восьмерки - Джоанна Миллер

Королева бесконечно долго рассматривает архитектуру лоджии, цветочные клумбы и даже значки на герл-скаутах. Отто читала скандальные заметки, где ее называли клептоманкой, одержимой приобретением антиквариата, драгоценностей и произведений искусства для королевской коллекции. Но сегодня Отто ясно видит, что королева очень внимательна к мелким деталям и искренне интересуется ими. Бедная женщина, которая за шесть часов обошла шесть разных мест, да еще и диплом получила, похоже, изо всех сил старается, чтобы никто не чувствовал себя неловко.

Все это время женщины, стоящие перед Отто, болтают и перешептываются. В церемонии наступает пауза, и тут Отто волей-неволей начинает вслушиваться в их разговор.

— Я до сих пор смеюсь, когда вспоминаю, как старшая сестра дала пощечину тому валлийскому капитану, когда он хотел ее поцеловать, — говорит одна, одетая в дешевого вида малиновое пальто — новое, как она успела похвастаться подруге.

— Ну, она вообще дуракам спуску не давала, — отвечает ее коренастая спутница. — Я ее боялась до чертиков.

Отто улыбается: она хорошо помнит это чувство.

— А помните дочь члена парламента — ту бойкую красотку с немецким именем? — продолжает та, что в малиновом пальто.

Отто, стоящая прямо у нее за спиной, замирает. У нее вдруг начинает стучать в ушах.

— Это которую выгнали-то? — уточняет подруга. — Ну да, помню. Заносчивая такая. Считала себя выше всех.

— Ее к нам прислали делать вид, что работает, но с нашей старшей сестрой такой номер не пройдет.

— Никакого толку от нее не было, правда же? А помада!

— Пол мыть и то не умела.

Женщины хихикают, а Отто заливается румянцем до корней волос. Как они смеют!

Дрожащей рукой она вдавливает сигарету в спину отвратительного малинового пальто, пока не прожигает дырку. Потом еще раз, и еще, и с каждым разом ее рука становится все тверже. При этом она испытывает глубочайшее удовлетворение, даже ликование. Ткань слегка дымится, издавая резкий запах горелой шерсти. Четыре прожженных кратера — произведение искусства.

Женщина в пальто жестом показывает на королевскую процессию.

— Уходят, кажется. — Она рассеянно почесывает шею. — Интересно, что стало со старшей сестрой, когда госпиталь закрыли?

— Понятия не имею. Глядите, уже несут угощения. Выпьем чаю?

— Что это за запах? — спрашивает, оборачиваясь, женщина в пальто.

Но Отто уже ушла. Она спускается с лоджии, безмятежно шагает по лужайке, выходит с университетского двора и, не оглянувшись, смешивается с толпой.

* * *

Когда Марианна с Беатрис возвращаются из Бода в восьмой коридор, уже почти шесть часов вечера. Мод выглядывает из двери буфетной и хмурится.

— Мисс Уоллес-Керр только что ушла. Просила передать, что ждет вас в Куинз-колледже и чтобы вы поторопились, — сообщает она и хмыкает.

— Да что случилось-то? — спрашивает озадаченная Беатрис. Она устала после долгого дня и собиралась прилечь на часок перед ужином.

— Я кое-что рассказала мисс Уоллес-Керр. — Мод пожимает плечами. — Я нашла волосы мисс Гринвуд в корзине для мусора. Мисс Дженкинс видела, как она выходила за ворота без шляпы и пальто. Сказала, что идет смотреть на королеву.

— Не может быть! — восклицает Беатрис. — Дора никогда в жизни не остригла бы волосы.

Мод прикусывает нижнюю губу. Тут Беатрис осеняет, и она поворачивается к Марианне:

— Кажется, королева перед отъездом устраивает чаепитие в Куинз-колледже?

— Ох, Дора… — Марианна потирает виски.

Беатрис сует ключ обратно в карман и вздыхает.

— Идем.

* * *

Но до входа в колледж девушки дойти не успевают. На Куинз-лейн они сталкиваются с Отто — та ведет им навстречу по узкой улице разъяренную Дору.

— Я хочу увидеть королеву. Сказать ей, что один из студентов ее колледжа — лжец и трус! — говорит Дора, повышая голос. — Его зовут Чарльз Бейкер.

Полицейский, охраняющий боковую дверь в колледж, приподнимает бровь, а Беатрис и Марианна спешат мимо него к подруге.

— Дора, идемте. Если вы не прекратите, вас отправят в кутузку, — говорит Отто, пытаясь схватить Дору за руку. — Не разрушайте свою жизнь из-за этого.

— Поздно уже — по обоим пунктам, — смеется Дора. — О, вижу, кавалерия подоспела.

Марианна бросается к ней и обнимает. Дора начинает всхлипывать.

— Она пьяна? — шепотом спрашивает Беатрис у Отто.

— Не думаю. Просто в ярости, насколько я могу судить. Вы слышали? Ее отстранили до тех пор, пока она не пересдаст экзамены. Черт бы побрал эту Журден.

Взглянув на Дору, Беатрис чувствует укол стыда: она ведь и не замечала, как сильно та похудела. Здоровый румянец человека, много бывающего на свежем воздухе, сменился серой мраморной бледностью. Сколько же завтраков и обедов она пропустила?

Переулок запружен толпой: она течет на юг, люди хотят успеть к отъезду королевы.

Проходящая мимо женщина с наброшенным на плечи флагом прижимается щекой к щеке Доры.

— Не падай духом, милая, — говорит она.

— Разбил тебе сердце, да? — добавляет ее подруга, и обе уходят, смеясь.

По предложению Беатрис они находят укромное местечко — кладбище Святого Петра — и заставляют Дору присесть на невысокую могилку у ворот. Церковь Святого Петра — самая старая в городе, и каждый камень здесь, кажется, готов рассыпаться от одного прикосновения. Беатрис борется с искушением поискать вокруг интересные могилы.

— Как вы себя чувствуете? — спрашивает Марианна, снимая пальто и накидывая его Доре на плечи.

Та на мгновение замирает, потом пожимает плечами и подносит руку к голой шее.

Она смотрит на подруг, как расстроенный ребенок, подняв к ним мокрое, в грязных разводах, лицо, и снова начинает всхлипывать.

— Я остригла волосы.

— Боже мой, и правда, а я и не заметила, — говорит Отто, обнимая ее. — Вы просто талант. Теперь можете заняться прической Беатрис.

Дора слабо смеется.

За их спинами раздается хор мужских голосов.

— Виват, Регина! — снова и снова выкрикивают они. Слова взмывают в темнеющее небо, как летучие мыши.

— А теперь можно я поеду домой? — говорит Дора.

Летний Триместр

25

Четверг, 28 апреля 1921 года

(первая неделя)

Колледж Сент-Хью,

Оксфорд

Четверг, 28 апреля

Дорогая Гринвуд!

Надо сказать, это была интересная неделя. Во вторник вечером в столовой состоялись танцы, которых все ждали с большим трепетом. Мужчин не допустили, хотя студентки в последнюю минуту подали просьбу об этом мисс Журден. Взамен нас ждали фруктовый пунш, в котором явно не хватало пунша, унылая компания студенток из других колледжей и воодушевляющие беседы мисс Турботт, мисс Кокс и мисс Страуд. Мне случалось видеть кошмары и получше, и это все, что тут можно сказать.

Мы слышали от мисс Финч, что Вы успешно сдали