Детство: биография места - Харри Юджин Крюс

поверхность оцинкованного таза для ног, вмещающего около двух с половиной галлонов воды. Он лежит перед крайним в полукруге. Вода нагревается. В какой-то момент мужчина, перед которым он лежит, опустит ноги в таз и вымоет их. Затем он передаст таз рядом сидящему человеку — возможно, женщине или молодой девушке, — чтобы тот тоже помылся.

Пока мужчины разговаривают, таз обходит весь ряд греющихся у огня. Как только последний вымоет ноги, у детей останется всего несколько минут, после чего они должны будут оставить своих пап, дядюшек и старших братьев и отправляться спать, те же останутся сидеть и разговаривать до поздней ночи. Но у меня, лежащего в безопасности на своей кровати в комнате с камином, есть привилегия слушать все их разговоры.

— Ну, он всегда был таким.

— Случилось так, как должно было случиться.

— Он просто обязан был победить.

— Он бы выиграл.

— Выиграл через свой труп, выиграл насмерть.

— Я помню…

Тут мужчина откинулся назад и начал жевать кухонную спичку, кожа вокруг его глаз натянулась. Он мог молчать в течение нескольких минут, но остальных, посматривавших, как он жует спичку, не волновало, сколько времени ему потребуется, чтобы начать историю, мы знали — он собирается рассказать то, что до этого момента считалось сплетней. Прозвучали волшебные слова: «Я помню…».

— Я помню тот день, когда это случилось. Я сидел не дальше пяти-шести футов от них, когда они заговорили об этом. Но на мой взгляд все уже было предопределено. Они оба выполняли одну и ту же работу, а с таким характером как у него что-то дурное все равно бы произошло.

— Да черт, они нравились друг другу. Всегда рядом, как братья, которым нечего делить, ровня друг другу. Как-то так приключилось, что они оба получили одну и ту же работу, в одно и то же время — лазать по столбам и чинить электрические провода. И они оба оказались хороши в этом. Наверн, самые лучшие верхолазы на свете. Они как обезьяны, как штык были готовы, когда речь шла о том, чтобы куда-нибудь залезть.

— Впервые я услышал разговоры об этом, когда они ели из своих обеденных ведерок, и я услышал, как Лерой сказал: «Ты не сможешь победить меня ни в чем. Вот, в чем ты сможешь меня победить, Пит — ни в чем».

— Они спорили, кто из них сможет взобраться быстрее, и Лерой, конечно, сразу сказал, что это он, сказал, что в штате Джорджия никто не может взобраться на дерево или что угодно быстрее Лероя. Лицо Лероя покраснело, вены на шее вздулись, и он начал пускать слюни, как собака. Помните, он частенько пускал слюни. Ох, он прям горел этим.

— Пит, должно быть, сказал, что может лазить быстрее, чем Лерой — я этого не слышал, но, похоже, именно это он и сказал — и теперь Лерой звал его посмотреть, кто из них лучше. Видели, мы поставили фонарные столбы обок дорожной полосы, но на них пока не было ни изоляторов, ни кронштейнов.

— После слов Пита, что тот может взобраться быстрее него, ничто не могло угомонить Лероя. Они решили пойти к стоявшим рядом столбам, между ними должен встать кто-то еще, и по его хлопку они полезут. Первый добравшийся до вершины и станет победителем. Лерой не видел другого решения.

— Пит трижды пытался отказаться, но Лерой сказал: «Нет, черт возьми, лучше б тебе не сливаться, раз сказал, что мне тебя не победить. Раз сказал, что я медленнее тебя. Теперь мы увидим, чья задница чернее».

— У этого мальчика был грязный рот, да. Ничем не лучше его бати. Как бы то ни было, они отодвинули свои обеденные ведра и надели верхолазное снаряжение: большие толстые ремни безопасности, обхватывавшие столб и полуторадюймовые альпинистские шипы, крепившиеся к ботинкам. Лерой отошел от линии и оказался у подножия одного из электрических столбов, а Пит — у другого столба. Поскольку я стоял к нему ближе всего, они сказали: «Встань посередине, Боб, и окажи услугу. Хлопаешь три раза, и мы стартуем».

— Ну, я не хотел этого делать, потому что боялся, что Питу удастся выиграть, а если бы он выиграл, то Лерой убил бы кого-нибудь, возможно даже — самого себя. Он был одержим победой. Во всем. Я сам слышал его слова, мол он скорее умрет, чем проиграет. И ничто не брало его, а я прост встал посередине и сделал, как они просили.

— Они натянули широкие ремни безопасности вокруг столбов и зацепились шипами, как только я хлопнул в ладоши. Они начали забираться, и сразу стало ясно, что Лерою не о чем беспокоиться. Мне полегчало от того, что никто не пострадал, и я отступил назад, чтобы смотреть как они лезут наверх.

— Прежде чем его шипы шесть раз ударились о столб, он уже на фут обгонял Пита. То, как он лез, знаете, тут или грудь в крестах, иль голова в кустах.

— Он обеими руками держался за ремень безопасности и карабкался, пыхтел, его ноги работали, вбивая шипы в столб, каждый раз, закрепляясь, он подбрасывал кожаный ремень обеими руками и смотрел вниз, между подлетающих коленей, и снова подбрасывал ремень, и отталкивался ногами, и когда он добрался до вершины столба, ох, господи боже, он прост перекинул кожаный ремень через верхушку столба, упал на затылок и сломал се шею. Умер до того, как мы успели добежать до него. Чертов малец сделал все, чтобы победить. Получилось до того слаженно, что выглядело как чертов трюк. Может это и был трюк. 

Глава 8

Мало-помалу дела с моими ногами шли все лучше и лучше, пока они, наконец, не выпрямились полностью. Теперь у меня получалось вытянуть их и колени свободно разгибались. Мою кровать вынесли из комнаты с камином, а меня самого выводили к забору, чтобы я, держась за проволоку, нарезал круги вокруг дома, хотя мои ноги от бедер и до пят выглядели костями, покрытыми кожей с ямочками и морщинами — настолько уродливыми, что никто кроме Бога или мамы не поверил бы в них.

Мне не особо хотелось ходить вокруг дома, держась за забор. Было больно и скучно, во всем этом сквозила какая-то безнадега, но мама мягко подбадривала меня и иногда гуляла вместе со своим сыном-калекой. Если ее не оказывалось рядом, то Уиллали и слепой Сэм ходили вдоль забора за