Карфагенский мореход - Александр Васильевич Чернобровкин

— Лево на борт! Меняем галс! — приказал я

Мы опять поползли курсом крутой бейдевинд левого галса, сильно отставая от рванувших галер. Где-то минут через сорок увидели, что ситуация опять поменялась. Навстречу четырем десяткам карфагенских триер и на помощь пяти своим выдвигался весь флот Сиракуз, около сотни судов разного размера. Теперь пришел черед удирать карфагенянам. Я хотел было опять повернуть к берегу, но увидел, что на помощь спешат другие триеры, базировавшиеся дальше от лагеря рабимаханата Гимилькона. Значит, ситуация, скорее всего, поменяется на обратную еще раз и, в конце концов, выльется в сражение, после которого обеим сторонам будет не до маленького неказистого парусного «круглого» суденышка.

Мы шли прежним курсом, наблюдая, как сражаются триеры. Главное было зайти сбоку и врезаться тараном в борт, после чего оба судна надолго замирали, пытаясь рассоединиться. Морская пехота, в зависимости от того, кто кого уделал, помогала или мешала этому, обстреливая из луков и пращ. Попыток абордажа не заметил. Впрочем, мы удалялись от места морского боя, так что все труднее было понять, что там происходит.

Когда пошли в сторону берега курсом крутой бейдевинд правого галса, я заметил удирающие в нашу сторону карфагенские галеры. Видимо, подмога не подоспела вовремя. За ними не гнались. На месте боя лениво и как бы мирно колыхалось несколько десятков полузатопленных триер с опущенными в воду веслами. Что там происходит, можно только догадаться. На ум сразу приходило, что карфагенянам опять не повезло, что оставшиеся в живых позавидуют мертвым. По слухам, сиракузцы казнят пленных с изощренным садизмом. Враг всегда нелюдь, не то, что мы, белые и пушистые палачи.

Глава 19

Почту в Бирсу относил Элулай. Судя по тому, что задержался там надолго, несколько раз и очень подробно поведал руководству города и республики, что произошло на море возле Сиракуз. В послании рабимаханата Гимилькона все прекрасно, осада скоро закончится. Правда, морское сражение не попало в послание, которое было написано раньше, но, уверен, в следующем великий полководец сообщит, что разгромил вражеский флот, потому что догнать его не сумели. Элулай спрашивал у меня, что говорить руководству республики о состоянии карфагенской армии. Посоветовал правду, но мягко и с оговорками, что показалось именно так, а точно не знает. Если рабимаханат Гимилькон все-таки захватит Сиракузы и будет награжден высоким гражданским постом, ему будет плевать, что какой-то финикиец не верил в его военные таланты, а вот если проиграет, тогда только подтвердит то, что о нем говорили, и уж точно не сумеет отомстить, не до того будет.

Вечером мои матросы-финикийцы ушли на ночь к родственникам и друзьям — и утром весь город знал, что под Сиракузами все очень плохо. Даже махаз, прогуливаясь как бы без цели по пристани, остановился перед тендером, на который грузили ячмень, и задал несколько вопросов.

— Боюсь обидеть, но мне кажется, что там дела не очень хороши, — ответил я коротко.

Не стал ему говорить, что наемная армия хороша, если накормлена и чует сильный запах добычи, что командовать ею должен тот, кто прошел путь от младшего командира и поучаствовал в нескольких сражениях, а не представитель знатного рода, решивший, что он великий полководец, несмотря на ничтожный боевой опыт. Карфагеняне рождаются для торговли, а не для войны, поэтому командуют армиями те, кто согласен взвалить на свои плечи это бремя. Да, иногда должность достается талантливым полководцам, как Ганнибаал, но такое случается очень редко. Это неоднократно аукнется Карфагену и в конечном итоге погубит его.

— Ничего, скоро потеплеет, подвезем снабжение и свежих наемников и захватим Сиракузы! — уверенно заявил налоговый чиновник.

Я не стал спорить. Розовые пони не линяют.

Кстати, до сих пор не знаю, как его зовут. Сам не представляется, а мне западло спрашивать. Для него я Халдей, как здесь называют всех вавилонян, а он для меня Индеец, потому что краснокожий, как эллины называют финикийцев.

К вечеру второго дня нас загрузили, и поутру мы отправились в путь. Ветер все еще был южный, теплый, напоминал, что скоро лето и жара, а также Новый год, когда закончится мой контракт. Даже не знаю, хочу его продлить или нет. С одной стороны быстрые, легкие деньги без особых заморочек, с другой мне стало скучно. Хочется пошляться по Ойкумене, людей посмотреть, себя показать.

Да и не помешало бы подобрать место для базы. Проще всего тормознуться в любом из городов Финикии. Она сейчас под властью персов, а я как бы полноправный гражданин Хшассы. Только вот климат там жаркий и влажный, буквально истекаешь по́том днем и ночью. Можно подобрать место южнее, где еще жарче, но суше, что тоже не фонтан. Греки живут в более приятных местах, однако у них я буду метэком, то есть не только не иметь никаких гражданских прав, которые мне по большому счету не нужны, и платить повышенные налоги, но и содержать покровителя-поручителя, отстегивать на всякие народные мероприятия больше, чем те, кто их устраивает, и при этом еще и воевать, когда и где прикажут. Можно, конечно, вписаться в какую-нибудь новую колонию на берегу того же Черного моря и купить гражданство, но у меня на такое пока не хватает средств. Хочу посмотреть, что сейчас творится у этрусков и особенно у римлян, которые через пару веков захватят все Средиземноморье. Все-таки лучше быть на стороне победителей. Пока что они, по мнению карфагенян, никчемные дикари, которых даже в расчет не принимают, а используют против общего врага — греков, сейчас удерживающих не только изрядный кусок острова Сицилия, но и весь юг Апеннинского полуострова. В свою очередь эллины подстрекают римлян против этрусков, тоже не шибко высоко ценя их. Помню, как Александру Македонскому предложили завоевать Рим, а он отказался тратить время на такую мелюзгу. То ли дело завоевать большую и богатую Хшассу. Жаль! Было бы интересно узнать, как бы дальше развивался мир, если бы греки захватили Рим или в сражении с ним погиб Александр Македонский.

Глава 20

За два дня до весеннего равноденствия мы отправились в последний рейс к Сиракузам. Элулай принес известие с холма Бирса, что контракт с нами продлевать не будут. Я и сам предположил это, увидев, что у пристани грузятся одновременно аж четыре «круглых» судна. Каждое берет тонн сто-сто пятьдесят, и это свои, с которыми можно распилить бюджетные деньги. Коррупция — движущая сила Азии и Северной Африки. В