Немезида ночного ангела - Брент Уикс

Еще на чародейках надеты ожерелья, серьги и браслеты, а на магах-мужчинах – шейные обручи. У женщин прически разные, а у мужчин почти у всех коротко острижена или даже обрита левая половина головы. У некоторых на оголенном скальпе красуются татуировки или ритуальные шрамы.

Обычные знаки отличия они, похоже, носят на груди, где у туники сделана вставка из более плотной ткани. Слева на эту вставку приколоты разноцветные булавки. Правая сторона поначалу кажется мне пустой, но затем я ненадолго подношу к глазам ка'кари.

О, просто чудесно. У каждого справа на груди красуются магические символы, которые видны только другим магам.

– Даже если ее уход приведет к гибели целого корабля? – спрашивает старик.

Его слова заставляют меня навострить уши. Я думал, что они просто ворчат, обсуждают свою госпожу. Я даже не запомнил, что они говорили перед этим.

~– Поэтому ты все продиктовал мне. Или ты забыл?~

«Эй, точно! Ты прав».

Поразительно. Какой я все-таки умный.

Ка'кари негромко фыркает – на его языке это означает, что он закатил свои маленькие миленькие глазки. Если бы они у него были.

Пожилая чародейка долго не отвечает. Затем говорит:

– Лучше мы потеряем весь корабль и всех пассажиров, включая нас, чем потеряем императрицу.

Старик кивает, как бы говоря, что это не обсуждается.

Знаете что? Я не согласен.

Но что она имеет в виду?

Чародейка произносит:

– Если она решит сойти на берег, я прослежу, чтобы ты отправился вместе с ней, Интан.

– Я об этом не прошу! – резко отвечает он. – Я давал клятву и не стану…

– Я вовсе не сомневаюсь в твоей чести или в твоей храбрости, – огрызается чародейка. – Я отправлю тебя с ней только потому, что именно ты осмелился возразить ей и именно ты советовал ей остаться. Если она покинет нас и мы все из-за этого погибнем, то ты будешь всегда напоминать ей о том, что не стоит так беспечно разбрасываться нашими жизнями. Кроме того, если человек, мнение которого все отвергают, продолжает стоять на своем и оказывается прав, то он заслуживает награды. Это пойдет на пользу нашему подразделению, потому что вдохновит молодых на такую же смелость.

– Ты… очень добра, Агатта. Особенно учитывая наше прошлое. Но все-таки нам стоит отправить на берег Мирцель и Хэвдана. В будущем эти двое станут сердцем и душой подразделения, и их гибель, в отличие от моей, будет огромной утратой. О твоей гибели я даже не говорю – эта утрата будет и вовсе непомерной.

Чародейка издает смешок, словно у нее уже не осталось сил на взаимные расшаркивания.

– Вот. Отчасти поэтому я тебя и недолюбливаю, Интан. Я говорю как есть, а ты принимаешь мои слова за комплимент и считаешь, что обязан отплатить тем же. Но про молодых ты сказал верно. Если придется выбирать…

Они продолжают препираться, обсуждать организацию, планы на будущее, но я больше не слушаю их, решив, что все самое важное они уже сказали. Правда, я так и не понял, что они имели в виду, когда говорили, что императрица «сойдет». Нет, смысл слова мне ясен, но я не знаю, почему они так сказали. Позже нужно будет прослушать все с самого начала.

– Странная штука, – говорит Интан. – Эти обнуляющие волны. Они чем-то напоминают мне миф о Предвидящем и проклятом даре короля всех богов.

– О чьей версии мифа ты говоришь? – спрашивает Агатта. – Тесиода?

– Нет, Схила. Тот эпизод, где…

– Да-да. Я уже поняла. Мрачноватое сравнение, тебе не кажется?

– Уверен, это просто совпадение, – говорит Интан. Поеживается. – Но если вспомнить гипотезу иорданической цикличности…

– Я боялась, что ты об этом скажешь. Даже если не лезть в такие дебри, а просто применить темистические итерации, траектория получится не радужная. Меня, знаешь ли, и раньше мучила бессонница. А теперь мне снятся кошмары, в которых боги отнимают…

Естественно, последние слова чародейка произносит невнятно, а я не вижу ее губ и не могу угадать, что она сказала. Кажется, речь зашла о чем-то важном, но оба мага говорят на своем малопонятном профессиональном языке. Мне немного хочется остаться и посмотреть, смогу ли я во всем разобраться, но я и так слишком сильно здесь задержался.

Кроме того, на меня уже хмуро косится какая-то другая чародейка. Похоже, она только что закончила свою смену у иллюминатора.

– Мирцель! – зовет ее Агатта, когда вторая чародейка направляется ко мне. – Присядь к нам. Мы как раз говорили о тебе.

Мирцель поворачивается к ним, и я, воспользовавшись этим, ускользаю прочь.

В следующем ряду кают – незапертых! – я наконец нахожу подходящую одежду. Оттуда я всего через несколько минут возвращаюсь к покоям императрицы.

Мне не стоит на это жаловаться, но… в ремесле мокрушника иногда случается такая досадная штука: вы продумали все до мелочей, все предусмотрели, провели на задании недели или даже месяцы, но в последнюю минуту возникает какая-нибудь проблема, о которой вы даже не думали и из-за которой все летит насмарку.

Я такому не удивляюсь. Это просто особенность работы, доказательство того, что вы продумали не все, что вам еще есть куда расти, в чем стать лучше. Но случается и другая крайность: вы готовитесь, составляются планы и запасные планы… а затем безо всяких препятствий попадаете туда, куда нужно. Стражники, которые обязаны обыскать вас с ног до головы, просто машут вам рукой, пропуская внутрь. Места, где обычно пересекаются патрули, внезапно пустеют. А пароль, который вы раздобыли, потратив целое состояние, оказывается вам даже не нужен.

Такие случаи злят меня больше всего. Когда вы проделываете массу работы, готовитесь к заданию, которое не способен выполнить никто, кроме вас, а оно вдруг становится таким легким, что его выполнит любой дурак.

Знаю. Знаю! Нужно просто радоваться удаче. И я понимаю, что удачу не впишешь в планы, и лучше продумать пути отхода, но не воспользоваться ими, чем не продумать и оказаться в ловушке. Уж с этим-то я сталкивался не раз.

И все равно. Меня это злит.

Сегодня как раз тот самый день. У лестницы, где, я точно помню, стоял пост гвардейцев, нет ни одного гвардейца. Другие люди заняты своими делами и почти не смотрят на меня.

Да, да, вы можете сказать, что я прохожу мимо преторианцев с беззаботным видом и именно поэтому они меня не останавливают – потому что такую уверенность невозможно разыграть. Но я вам отвечу: возможно. Я постоянно так делаю.

На самом деле я просто не люблю, когда удача улыбается мне много раз подряд. Я знаю, что у игральных костей нет