Арлекин снимает маску - Андрей Евгеньевич Фролов

— И теперь, когда она построена, — заканчивает за него Бельмондо, стараясь оставаться невозмутимым, — и внутри её началось черти что и кто-то начал испытывать на людях новый препарат, Дубинин внезапно умирает. Во время моей смены.

— Довольно точно описано. — Макс пожимает плечами, что в бронезащите, пусть даже такой удобной, у него получается не очень естественно. — Знаешь, Алекс, если бы я не изучил твоё досье вдоль и поперёк, непременно бы предположил, что ты крайне ловкий наёмный сукин сын, который взялся за заказ на бхикшу-националиста. Может быть, даже для того, чтобы остановить начало эксперимента, что разом делает нас союзниками…

Бель хочет возразить насчёт наёмного убийцы, но вместо этого стискивает зубы.

Он считает себя умным парнем. Может быть, звёзд с неба не хватающим, но не глупцом уж точно. Но пока что ему очевидно не хватает данных. Ни для выводов, ни для поиска дальнейшей стратегии. Бельмондо задумывается, что все события последних суток были очень странными. Начиная от встречи с женщиной-заказчиком, и завершая поведением клиента во время передачи «телеграммы»…

Он невольно хмурится, вспоминая, что в самом начале представления что-то пошло не так. Сумбурно, не по сценарию… Кажется, Дубинин что-то говорил, едва не нарушив планы самого курьера. Но мим был так поглощён высчитыванием секунд, что тот странный незапланированный диалог почти стёрся из его памяти…

Алекс раздумывает, не стоит ли поделиться этим знанием с Максимом. Но принимает решение молчать — раз уж он скрыл этот малозначительный факт от детективов, то и таинственному вояке знать об этом вовсе не полагается. Во всяком случае, пока.

Он понимает, что автоматчик, кем бы тот ни был, ни за что не расскажет ему, что происходит в Посаде на самом деле. Понимает, что их диалог — попытка одного вытянуть чуть больше информации из другого. От того, какие вопросы задаст Алекс, будет зависеть, какие выводы в итоге сделает Макс. А от того, как тот начнёт себя после этого вести, свою степень доверия к военному сможет вычислить и сам Бельмондо…

— А могло стать так, — наконец произносит феромим, осторожно массируя переносицу, — что родственники Дубинина элементарно задумали сделать из меня козла отпущения?

— Когда нет ничего надёжного, нет ничего невозможного, — невесело декламирует Максим. — Осталось лишь понять, кто в этой ситуации получает максимальную выгоду. А ещё — действительно ли родственники стоят за твоим наймом…

Алекс хочет возразить — 100% заказов проходят детальную проверку в профсоюзе феромимов: человек «с улицы» никогда не сможет воспользоваться услугами курьера, чтобы использовать столь компрометирующую информацию. Все щекотливые послания дотошно изучаются адвокатами обеих сторон, а зелёный свет «телеграмме» дают, лишь когда юристы убеждаются, что это совершенно законно и допустимо с точки зрения семейной ячейки, рода, клана или корпорации.

А ещё он вспоминает про дружбу бхикшу и генерала, чьё имя не сходит с уст медиалистов всех новостных каналов. Однако решает быть ещё осторожнее, и потому держит возражения и подозрения при себе. Макс, однако же, замечает его реакцию, добавляя:

— Ты что-нибудь слышал о женщине по фамилии Гардт?

Что-то знакомое, решает мим. Но всё равно качает головой, придавая себе недоумевающий вид. Теперь он точно решил играть с закрытыми картами. Как минимум, пока не узнает, на кого работает Максим, и была ли смерть Дубинина результатом несчастного случая…

— Двуликая Марианна Гардт, — охотно поясняет Макс, снова ероша волосы, — является одной из управляющих корпорации «Огнь» и полноправной хозяйкой сибирского филиала. Националистка. Сама из Энска, сделала карьеру в северной столице. Но в шестидесятых вернулась, чтобы плотно осесть на местной оборонке. Сегодня «Огнь» — своего рода отечественный «Lockheed Martin Chrysler». Оборонная промышленность, оружие, системы наблюдения, начинка для ракет… Настоящий Статус. Только нашего, россейского розлива. А потому с внушительным госпакетом акций. Вообще-то, — с усмешкой вворачивает он, заметив удивление парня, — это предполагает плотный колпак контроля и неусыпное бдение людей в штатском… Мы же в России живём, согласен?

И тут же лукаво щурится, словно приглашая Бела в соучастники:

— Однако есть подозрение, что из-под колпака протекло. Потому что, Алекс, мы же в России живём, согласен?

Бельмондо запутался. О чём непроизвольно сообщает собеседнику.

— Я перестаю что-либо понимать, — честно сознаётся Алекс, всё сильнее дрожа от холода, но радуясь, что у них с Максом есть возможность поговорить наедине. — Корпорация «Огнь» поддерживает национал-социалистов. Дубинин их тоже поддерживал. Структуры меж собой дружественны? Уверен, что да, иначе бы ты её не упомянул… Оружейники и фармацевты, опасное сочетание. «Вектор» к тому же, по твоим словам, стоит за неким экспериментом, если таковой вообще существует. То есть Стена, оборонка, бритоголовые и таинственный препарат связаны меж собой. Тут всё почти ро́вно, если не считать смерти Дубинина. Что лишь подтверждает теорию о несчастном случае…

— Серьёзно? — недоверчиво переспрашивает военный. — Ты всё ещё веришь в совпадения? К тому же, такого уровня? Алекс, прости за грубость, но мне кажется, что кому-то пора повзрослеть…

Бель хочет огрызнуться. Его начинает утомлять прямолинейность Максима, и он намерен указать ему на недопустимость таких нападок, но тот не закончил.

— Да, Гардт и Дубинин в самом деле были близкими друзьями. Какое-то время даже поговаривали, что они любовники… не очень представляю, как такое физически возможно, меня аж передёргивает… Как бы то ни было, болтали, что они вот-вот позволят концернам слиться в деловом экстазе. Но до этого не дошло и, вероятно, никогда не дойдёт.

Бельмондо позволяет неприязни улечься на дно рассудка. После чего прибегает к проверенному ходу дознавателей. Заставив себя посмотреть прямо в голубые глаза мужчины, он вкрадчиво констатирует:

— Ты ведь многого недоговариваешь мне, Максим…

— А ты уверен, что готов знать правду? — совершенно не смутившись, парирует тот, непринуждённо опустив руки поверх «Свиристели». — Уверен? Хорошо подумал?

Алекс замолкает. Он не может всецело доверять собеседнику, а значит, что в треугольнике Гардт-Дубинин-Орлов ему придётся разбираться самостоятельно. Или с помощью Зерна, если они найдут возможность усадить зуммера за полноценный терминал доступа в инфоспатиум.

Всё это очень странно. Зловеще. И слишком масштабно, эпично, глобально, чтобы стать причиной злоключений какого-то жалкого безродного феромима. Пусть даже и очень умелого…

Словно считав его мысли, Макс покачивается на пятках и добавляет:

— Как я и говорил, Алекс, началась очень крупная и