Арлекин снимает маску - Андрей Евгеньевич Фролов

И втискивается в седло, больше не оборачиваясь.

Аэроциклы по-своему изящны, и в той же степени страшны. Элегантные, обтекаемые, они похожи на продолговатые черепашьи панцири, в которых виднеются эргономические углубления для пилотов и приборные панели. Машин три и все они мерцают, выкрашенные хамелеоновой краской, умеющей подстраиваться под освещение.

— А я? — вдруг жалобно крякает Зерно, даже подпрыгнув на месте.

Девушка, едва не опустив забрало, поворачивается на голос. Смотрит, будто только сейчас заметив, что из штаба-купола они отступили втроём. Её тёмные брови сходятся на переносице, что делает и без того привлекательное лицо ещё краше.

— Ты ещё кто такой? — спрашивает она, а над головами что-то взрывается.

Лёня и Алекс машинально пригибаются, а на лице девушки при этом не дрожит ни один мускул. Наконец Куликов делает шаг вперёд, всё так же тиская в руках несчастную куртку.

— Я с ним! — отчаянно сипит он. — Меня нельзя бросать!

— Хорошо! — На принятие решения у автоматчицы-аэроциклистки уходит не больше секунды. — Жди, тебя заберёт мой человек… — И тут же добавляет в пустоту, связавшись с бойцами через комспат: — Жук, на стоянке гражданский, прихвати. Гарри, сворачиваемся! Уводи «Хирона», и за нами, встреча на стартовой точке! Ну же, чего застыл⁈

Последняя фраза, брошенная злобно и нетерпеливо, обращена уже к Алексу. Тот вздрагивает, бросаясь к аэроциклу, и неловко вползает в нишу-седло. Саквояж мешается, но мим плотно прижимает его к груди, борясь с искушением крепко обхватить девушку за талию и прижаться щекой к бронированной спине.

— Готов? — через плечо интересуется та.

А затем забрало её шлема с шипением запечатывает личину, и автоматчица, не дожидаясь ответа, заводит машину. Активированный аэроцикл вздрагивает и выходит из спящего режима. На полметра поднимается над серым бетоном, разворачивается и, без прелюдий или разгона, ныряет с шестого этажа.

Бельмондо вопит. Громко, бесстыдно, на пределе сил…

Последнее, что он видит, это Зерно, бросившегося к ним с протянутыми руками.

Земля, траншеи, склад стройматериалов и компактно-сложенный подъёмный кран надвигаются, грозя катастрофой. Но через несколько метров транспорт обретает необходимую мощь, и девушка вытягивает его вверх. За кормой остаётся шлейф сухих листьев и промышленного мусора.

Под ногами Алекса гудит двигатель, его вибрация передаётся парню, заставляя зубы стучать. Он напуган, взволнован дальнейшей судьбой Зерна и совершенно потерян в мыслях — что за люди напали на Макса и его бойцов? Почему? Неужели и эти пришли в недостроенное здание неспроста, а за ним, обычным, пусть и высококлассным феромимом?

Аэроцикл несётся над стройплощадкой. Перемахивает через забор так лихо, что Бельмондо чуть не откусывает язык. В лицо бьёт пыльный ветер, глаза слезятся, в груди пустота. Машина минует стройку, проносится над железнодорожными путями, оставляет по правую руку складской терминал, выруливает во двор жилого микрорайона.

Местность Белу незнакомая, пугающая. Редкие прохожие поднимают головы, кто-то ругается на воздушный транспорт, нарушающий все законы надуличного движения. Автоматчица не обращает на скандалистов никакого внимания, выжимая из железного Пегаса всё, на что тот способен.

Вдали, где-то слева, грохочет несколько раз, словно одна за другой взрываются бомбы. Раскатам вторит трескотня, в которой Алекс теперь безошибочно узнаёт автоматные очереди. Сирены — нескончаемый фон последних суток, — снова воют, теперь повсюду, будто окружая.

Парень хочет поговорить. Получить ответы. В конце концов, даже припереть девчонку к стене — ведь если бы та желала ему зла, не стала бы выводить живым. Но аэроцикл — не соратобу, он не предполагает диалога, а потому Бельмондо терпеливо ждёт, стараясь не сблевнуть кофейной желчью. Второй вариант — спрыгнуть на ходу, прямо на газон или детскую площадку. Но падение с пяти-семи метров не входит в планы мима, и он ещё крепче вцепляется в специальные пассажирские поручни.

Проскочив жилмассив, аэроцикл устремляется к роще высотных парковок, похожих на шесть исполинских свечей. Закладывает вираж, ныряя к подножью второй справа, сбрасывает скорость и начинает подниматься по винтовой планер-рампе. Параллельный пандус пуст, никто не попадается навстречу, хотя большинство ячеек занято. Вероятно, сегодня жители Посада решили больше гулять пешком. Либо, что вероятнее, вообще сидят по норам, через инфоспатиум наблюдая за полыхающей слободой.

Скорость машины падает, и Алекс наконец-то кричит, подавшись вперёд:

— Почему не лифт?

Голова в сером тактическом шлеме поворачивается к нему, в матовом забрале Бель видит своё вытянутое отражение. Затем из динамиков доносится голос девушки, мягкий, почти не искажённый начинкой устройства:

— В этих районах электричество могут вырубить в любой момент, — говорит аэроциклистка. — Тебе оно надо, застрять на платформе в тридцати метрах над землёй?..

Алексу это не надо, а потому он покорно сносит спиральный подъём. Этаж за этажом, словно на огромной карусели. У него всё сильнее кружится голова, вестибулярный аппарат готов вот-вот окончательно взбунтоваться, но мим лишь глотает слюну и ждёт, когда пытка подойдёт к финалу.

Финишной точкой путешествия оказывается самая верхняя, открытая всем ветрам площадка стояночной высотки. Пустая, если не считать трёх ржавеющих, не первый год брошенных машин в дальнем углу. Девушка глушит моторы, ещё несколько метров катит по инерции, и лишь затем плавно паркует Пегаса, почти без стука опуская его на прорезиненный бетон эстакадной дорожки.

Ловко выбирается из седла, открывает забрало шлема.

Бельмондо за ней не спешит. Его крутит так, что стоит ступить на твёрдую землю, и он точно упадёт. Однако муть в голове и желудке не мешают ему бросить взгляд за край «свечки», убедившись, что они сместились на север. На несколько километров ближе к реке, то и дело мелькающей среди урбанистических зиккуратов, и к той самой слободе, где творится страшное…

— Прибыли, — с кривой улыбкой информирует его девушка, меняя автоматный магазин и убирая отработанный в специальное отделение подвижного бронекостюма. — Можно перевести дух…

Кружение в голове Алекса постепенно сходит на нет, в глазах почти не двоится.

И тогда он замечает, что крыша безлюдной парковки тоже оборудована под оперативный штаб быстрого развёртывания. Не вся, лишь пятак площадью десять на десять метров. И не такой комфортабельный, конечно, как у долговязого Макса, упокой Иисус-Милосердный его душу… но вполне современный и оснащённый всем необходимым. Например, для шпионажа и координации боевых действий…

Под лёгким маскировочным тентом разместились пять раскладных столов, вдвое больше стульев, короба с терминалами и передвижные ящики, напичканные электроникой, о назначении которой можно только гадать. Во все стороны торчат современные уловители и радары.

Кроме этого, множество устройств заарканены к коммуникациям, соединяющим комплекс с