Бремя власти IV - Иван Ладыгин

Я слушал, не перебивая.

— «Спящий»… — он кивнул в сторону черневшей на горизонте Скалы. — Это не просто архидемон, вылезший из Бездны вчера поутру. Это древнее божество. Вернее, то, во что оно превратилось. Божество хаоса. Оно было здесь всегда. Сражалось с другими богами в незапамятные времена. Проиграло. И уснуло. Но сон его… не мирный. Скверна, что разливается по миру, — это его дыхание. Оно будит его. И ритуал моих предков… — он горько усмехнулся, — он не уничтожал его. Духи земли были не настолько сильны. Они лишь заперли тварь и поставили печати. А моя миссия… миссия моего рода… подкладывать дров в эту печь. Сдерживать. Оттягивать неизбежное.

Я глянул на его мощную спину, на редкую седину в его волосах, и понимал, какая ноша легла на его плечи. Столетия одинокой войны.

— Чтобы победить его теперь, — продолжал Коловрат, — недостаточно просто разрушить печати и вломиться туда с мечом наголо. Его нельзя убить в привычном смысле. Хаос не умирает. Его можно только… перенаправить. Поглотить. Взять под контроль.

Он остановился и обернулся ко мне. Его глаза горели в полумраке тайги.

— Ты понял, на что идешь, царь? Ты рискуешь не жизнью. Ты рискуешь собой. Своей сутью. Впустишь его в себя — и кто знает, что останется от Николая? Может, лишь еще одно воплощение хаоса, еще более могущественное и страшное.

— Порядок, рожденный из хаоса силой воли, — вот единственный путь жизни, — сказал я. — Я не собираюсь становиться им. Я собираюсь его оседлать.

Коловрат долго смотрел на меня, а потом кивнул.

— Ладно. Значит, ты правда готов. Тогда слушай дальше…

И он пошел, рассказывая о древних ритуалах, о природе Спящего, о том, какую ловушку приготовили его предки. Я слушал, впитывая каждое слово. Это был путь в один конец. И назад мог вернуться уже не я.

Черная Скала была еще страшнее вблизи. Она возвышалась над тайгой, как неестественный, отполированный до зеркального блеска обелиск. От нее не исходило ни звука, ни запаха — лишь давящее, физически ощутимое чувство древности и безумия. Воздух вокруг вибрировал, искажая свет.

Мы разбили лагерь — если можно так назвать пару плащей, разложенных на голом камне у самого ее подножия.

— Теперь — последнее, что я могу для тебя сделать, — мрачно сказал Коловрат. — Укрепить твой разум и провести проверку. То, что будет там… это не битва магий. Это битва идей. Твоих самых темных страхов против твоей же воли.

Он заставил меня сесть в позу лотоса прямо на холодный, пронизанный скверной камень.

— Смотри внутрь. Не сопротивляйся образам. Прими их. Проживи. И пройди сквозь.

Я закрыл глаза и погрузился в медитацию. И кошмары нахлынули немедленно.

Я видел, как терпит поражение моя армия под Москвой. Видел, как Анна, которую я когда-то любил, умирает у меня на руках, проклиная мое имя. Видел, как Валерия, моя стальная валькирия, отворачивается от меня с презрением, увидев монстра, в которого я превратился. Видел, как Империя, которую я собрал по крупицам, рушится в огне и хаосе, а народ восстает против меня как против тирана.

Это были не просто картинки. Это были ощущения. Запах смерти, вкус поражения, ледяное прикосновение отчаяния. Сущность сканировала мое сознание, вытаскивая наружу все, чего я боялся больше всего.

Но я не ломался. Я смотрел на эти кошмары, как на сцены из чужой пьесы. Да, это возможно. Но это — не единственный путь. Это — путь слабости. А я выбираю силу.

Я принимал боль, признавал страх, а затем отбрасывал их, как шелуху. Моя воля, закаленная в тысячах сражений и политических интриг, была крепче алмаза. Я был Царем Соломоном. Я повелевал духами, а не они мной.

Когда я открыл глаза, прошло несколько часов. Я был мокрый от холодного пота, но разум мой был ясен, как никогда.

Коловрат смотрел на меня с нескрываемым изумлением.

— Никто… никто не выдерживал так долго. Ты… либо величайший глупец, либо…

— Либо именно тот, кто нужен, — закончил я за него. Я достал из походной сумки клочок пергамента и обугленную палочку. Написал несколько строк. «Валерия. Если читаешь это, значит, я не вернулся. Не ищи виноватых. Продолжай дело. Защищай наших. Ты всегда была сильнее меня. Твой Н.»

Я протянул сверток Коловрату.

— На всякий случай.

Затем я мысленно вызвал Мак.

«Последние указания для Николая. Если связь прервется… пусть правит так, как считает нужным. Как настоящий Император. А не как моя тень.»

«Хозяин, ты меня пугаешь!» — пропищала она, но я почувствовал, как ее энергия сливается с моей, готовясь к последней битве.

— Я готов, — сказал я, поднимаясь.

Коловрат молча кивнул и подошел к гладкой поверхности Скалы. Он приложил к ней ладонь, и камень под его рукой дрогнул, потерял твердость, превратившись в подобие черной, мерцающей воды. Он прошел сквозь нее, и я последовал за ним.

Мы очутились в пещере. Стены вокруг сплетались из сгущенной тьмы, в которой пульсировали и переливались целые галактики. Здесь не работали законы физики — пространство изгибалось, время текло рывками.

И на пороге этого сумасшедшего мира нас ждал Страж.

Это было мое отражение. Точная копия. Но с глазами, полными бесконечной скорби и поражения. Оно было одето в лохмотья императорской мантии, а в руке держало сломанный меч.

— Смотри, Соломон, — прошептало оно моим же голосом, но с интонацией полной безнадежности. — Смотри, к чему ведут твои амбиции. Все, что ты построил — прах. Все, кого ты любил — мертвы. Твоя сила оказалась иллюзией. Ты проиграл.

Вокруг нас поплыли образы. Разрушенный Петербург. Плачущий Николай. Тело Валерии на баррикадах. Это был кошмар, который я только что прожил в медитации, но теперь он был в тысячу раз реальнее.

— Чтобы пройти, — сказал Коловрат, стоя позади меня, — ты должен должен принять эту возможность. Признать, что это — один из путей. И… отпустить его.

Я смотрел на свое побежденное отражение. И вдруг… я улыбнулся.

— Да, — сказал я. — Это возможно. Я могу проиграть. Я не всесилен. Но… — я шагнул к нему, — я выбираю бороться. До конца. Я не могу иначе. В этом моя суть. В борьбе.

Я протянул руку и коснулся плеча своего двойника. Тот вздрогнул, и в его глазах мелькнуло недоумение. Затем он медленно рассыпался в черный песок, который унесло невидимым ветром.

Первая преграда была пройдена.

— Идем, — сказал Коловрат, и в его голосе впервые прозвучало нечто, похожее на надежду. — Он ждет.

Через несколько минут мы