Надежда. Адаптация - Алевтина Афанасьева

— Может, мы спрячемся где-нибудь? Я очень устала.

— Если дети чем-то болели, может, и весь город тут такой?

— Думаешь, заразимся?

— Не знаю, может быть и так, — Надя перевела взгляд на городские кварталы.

— Мы тут долго, но пока ещё нормальные. Значит, всё хорошо! Пойдём, спрячемся.

— Ладно. Что-то подыщем. Главное, чтобы рядом больше не было никаких незнакомцев.

Показалось, Таня хотела что-то добавить, но промолчала и просто кивнула. Надя надела рюкзак, поправила на девочке шарф, и они медленно вышли за ворота детского садика. Рэм трусил рядом, опустив хвост. За их спинами в небо поднимался густой чёрный дым. Тревожно орали невесть откуда взявшиеся вороны. Снегопад усиливался…

27. Болезнь

Они уже почти вышли из Песочного, когда Таня начала жаловаться, что ей плохо. И без того вечно сопливая, она умудрилась простыть. Скорее всего, ночь в выстуженном садике усугубила состояние девочки. Надя и сама себя чувствовала неважно, но привычка болеть на ногах заставляла держаться. Таня тоже шла медленно и тихо скулила, прячась в шарф. Вязаный с птичками на окантовке — когда-то он был мечтой всех модниц, а теперь служил простым платком для насморка и защитой от ветра — вид у него при этом стал тот ещё.

Двигаться дальше в таком состоянии было рискованно. Как не хотела Надя задерживаться в Песочном, но всё же решила сделать привал, чтобы подлечиться. До следующего города было далеко. Рисковать и идти в таком состоянии не стоило.

Дома в этой части города выглядели ещё более уныло. Некоторые пятиэтажки были перекошены, через кирпичную кладку под крышу убегали трещины, кое-где наспех замазанные цементом. Снежные заносы у подъездов достигали окон первых этажей.

Коротко посовещавшись, Надя и Таня выбрали один из домов в глубине дворов: показалось, там было более безопасно. Пришлось повозиться, протаптывая дорожку к двери. Рэм старался помогать, но всё больше мешал. От Тани толка не было, она уже еле держалась. Минут через тридцать девушка смогла добраться до подъезда, ещё сколько-то провозилась, подкапывая под дверь, чтобы она могла приоткрыться.

Втиснувшись в неё боком, уже изрядно вымотанная, Надя втащила рюкзак. Осмотрелась, прислушалась, и только потом позвала Таню и Рэма. На первом этаже все квартиры стояли запертыми, некоторые почему-то были даже опечатаны пломбами полицией микрорайона. Надя была удивлена и на всякий случай решила пока туда не вламываться.

Они поднялись выше, осматриваясь и проверяя всё: девушка подбирала замок, который смогла бы вскрыть. Неожиданно Таня что-то пробормотала и тихо осела, повалившись на Рэма — он немного смягчил удар. Это вызвало оторопь, но уже в следующую секунду Надя кинулась к девочке. У неё был сильный жар.

Девушка без раздумий выбрала самую хлипкую дверь на этаже и ломиком свернула замок. Стремительно вошла, осматриваясь, готовая к внезапному нападению. В комнатах было тихо. Задвинутые шторы почти не пропускали дневной свет. Пахло пылью и затхлостью. Не было тел и ничьих останков, не считая одинокой иссохшей тушки попугайчика в клетке. Поняв, что опасности нет, Надя занесла девочку, уложила на кровать, потом запустила в квартиру Рэма и подпёрла дверь изнутри тумбочкой.

В маленькой комнате, где уложила спать Таню, завесила промёрзшие деревянные окна. В ход пошло всё: от наволочек до покрывал. Сквозняк сразу заметно уменьшился. Оставив Рэма охранять, она сделала пару ходок за снегом вниз, к подъездной двери. Потом вспомнила, что есть незастеклённый балкон, и набирала снег там.

На кухне взрезала линолеум, добравшись до бетонных полов, и сложила небольшой костёр из сломанного стула и скомканных газет. Приоткрыла форточку, чтобы не задохнуться от дыма и начала растапливать снег в чайнике. Иногда из комнаты приходил Рэм, подсаживался ближе и наблюдал.

Кипячёную воду Надя отфильтровала через самодельную воронку. Она старалась вспомнить всё, что когда-либо слышала или читала о фильтрации. Ошибка обошлась бы очень дорого: они втроём могли слечь с отравлением.

Глядя на робкий огонёк под чайником, девушка размышляла о том, что в Песочном тоже подозрительно тихо. Во всех местах, где они проходили, было безлюдно: для них с девочкой это было весьма неплохо. Вместе с тем, Надя боялась, что они находятся в зоне отчуждения и подвергаются вредному воздействию от радиации или чего-то ещё. Но дни шли, они не менялись внешне, да и симптомы не проявлялись. От этого становилось ещё более странно.

Вспоминая о довольно малом количестве трупов на улицах, Надя понимала, что эвакуация была проведена почти идеально! Сотни тысяч жителей оказались спасёнными и вывезенными в безопасные места. Только вот зачем, если они с Таней были в порядке. От чего спасали людей на самом деле? Происходящее не укладывалось в логические рамки, и она решила, что упускает что-то важное. Снова и снова обдумывая услышанное от Аси, девушка пыталась сопоставить это с тем, что знала сама, но ответов не находила.

Следующие дни растянулись в непрерывный кошмар. Простуда укрепилась в ослабшем организме девочки и не желала отступать. Надя разводила кисели, разминала макароны в кашу: твёрдую пищу Таня отказывалась есть. Когда девочке становилось лучше, в ход шёл чай с малиновым вареньем — половину банки Надя принесла от соседей. Иногда рассказывала сказки: тогда девочка переставала хныкать и внимательно слушала, а затем снова тихонько засыпала.

В эти спокойные часы Надя выходила на улицу изучать город. Небольшая аптека, расположенная по соседству с почтой, оказалась пустой — не ограбленной, а просто пустой. Кто-то организованно вывез из помещений всё, включая стеллажи и прилавки.

Девушка прошлась и по квартирам в поисках лекарств. Нашла жаропонижающее и детскую куртку, заодно начала увереннее вскрывать замки деревянных дверей. Лишь металлические по-прежнему оставались для неё недоступными.

В эти дни Наде не попалось ни одного мертвяка и даже просто — мёртвого тела. Давящая тишина городка превращала девушку в параноика. Она начинала слышать недоступные ранее звуки и от этого впадала в панику. Как будто у неё вдруг появился невидимый друг, который везде ходил следом.

Впервые тот странный звук Надя услышала ночью и решила, что в квартире кто-то есть помимо них троих. Тонкая струна вдруг порвалась, оставляя в полнейшей тишине лёгкое звучание. Будто кто-то перестарался при настройке гитары. К этому звуку добавлялось едва слышное не то потрескивание, не то стук. Надя осматривалась. Тишина как будто бы отступала в эти мгновение, но стоило девушке замереть, как звук повторялся.

Когда становилось совсем жутко, она с ножом в руке рыскала по комнатам, снова перепроверяя шкафы. Однажды даже метнулась к соседям, решив, что там кто-то есть и подшучивает над ней. Стоя