Черная Песнь - Энтони Райан

"От стыда за поражение или от страха за судьбу предателя? Ходят слухи, что он намеревался продать город Просвещенному королевству".

"Подозреваю, что и то, и другое. Он вел переговоры с эмиссаром Просвещенного королевства, это правда, но мой сон показал, что его истинным намерением было удержать город достаточно долго, чтобы прибыла орда".

"Значит, еще один агент твоего брата?"

Луралин покачала головой. "Нет, просто человек, обладающий достаточной мудростью, чтобы почувствовать изменение ветра власти. Он надеялся заручиться расположением Темного клинка, сдав город в целости и сохранности. Он даже сочинил собственную клятву, поклявшись в верности своему новому богу. И все же, - в ее голосе прозвучали слабые нотки восхищения, когда она наклонила голову, чтобы заглянуть в пустые глаза правителя, - он нашел в себе достаточно мужества, чтобы в конце концов ухватиться за крупицу чести. Все это, - она указала жестом на растущее покрывало из пепла, - было лишним".

"Работа Джихлы?" спросил Ваэлин.

Луралин кивнула, бросив взгляд на две девичьи фигурки, видневшиеся сквозь дымку. Джихла и Эреса играли, собирая пепел в бомбочки, чтобы потом, смеясь и подшучивая друг над другом. "Не думай, что они слишком бессердечны, - сказал Луралин. "Воспитание под жалом кнута Шталхаста закаляет дух".

Она снова повернулась к нему и улыбнулась еще шире. "Я рада, что ты выжил, Ваэлин аль Сорна. Я не была уверена. Я пыталась узнать твою судьбу в Истинном сне, но видение не приходило".

"Твой брат..."

"Он разгромил армии Лиан-Ша и захватил Музан-Хи", - закончила она. "Сон согласился показать мне это, хотя я бы хотела, чтобы он этого не делал. Он заставил старого короля смотреть, понимаешь? У него было так много детей и внуков, что убивать их всех было так долго".

Ваэлин вспомнил свою встречу с Лиан Ша в уединенном парке его дворца. Единственный проблеск истинной человечности он увидел в старике, когда тот смотрел на свою внучку, играющую с куклами, - ребенка, которого родила Шерин, а теперь, скорее всего, один из многих трупов. "Ты знаешь, что он придет сюда следующим, - сказал он. "Чтобы забрать тебя и уничтожить того, кто восстал против него".

"Я знаю. Иногда я чувствую на себе его взгляд, прикосновение его дара. В нем есть голод и огромная, отчаянная потребность в том, чтобы я снова была рядом с ним. Я никогда не понимала этого раньше, но теперь знаю, что я была единственным настоящим родственником моего брата, его единственным настоящим другом. Без меня он - покинутый бог. Мне некуда идти, я не могу преодолеть ни одного пути, чтобы оказаться вне поля его зрения".

"Это, - сказал Ваэлин, снимая с пояса кожаный кошель, - не совсем так".

Луралин недоуменно нахмурила брови, разглядывая мелкие кусочки золота, которые он извлек из кошелька. "Мой народ мало использует этот металл, - сказала она. "Хоть он и блестит".

"Я нашел другой камень, - ответил Ваэлин. "Когда-то он принадлежал давно умершему императору". Далее он рассказал о гробнице Мах-Шина и о свойствах золота, извлеченного из разбитого камня.

"Это защитит меня от него?" Рука Луралин нерешительно прикоснулась к золоту.

"Я проехал много миль без преследования, подозреваю, потому что носил их. Возможно, именно из-за них твой сон не смог меня найти. Вот." Он взял ее за запястье и положил самородки ей на ладонь. "Теперь ты вне поля его зрения".

"А ты?"

"Я оставил себе немного". Он зазвенел кошельком, затем затянул шнурок и вернул его на пояс. "Подозреваю, что даже одного кусочка может быть достаточно".

"Это... разозлит его", - пробормотала она, сомкнув пальцы над золотом. "Теперь он будет одинок как никогда." Ваэлину не понравилась печаль на ее лице: она слишком походила на сочувствие.

"Твой брат - безумец, убивший тысячи людей", - напомнил он ей, и голос его стал жестким. Я должен убить его, а ты должна мне помочь". Таков был замысел Нефритовой принцессы, не так ли?"

"По правде говоря, я не уверена, что когда-либо полностью понимала ее замысел". Она встретила его взгляд, и грусть исчезла, а черты ее лица превратились в жесткую, решительную маску. Стальная решимость в ее глазах напомнила ему, что эта женщина, при всем ее сострадании и проницательности, все еще принадлежит к роду Шталхаст. "Я уже много лет знаю, что мой брат должен умереть, - сказала она, - и никогда не отступала от этой миссии. И сейчас не отступлю".

"Хорошо. Мне предстоит сказать возрожденному императору несколько суровых истин, и мне понадобится твоя поддержка в том, что произойдет дальше".

"И что же будет дальше?"

Ваэлин бросил прощальный взгляд на тело правителя, а затем повернулся, чтобы осмотреть руины его особняка. "Боюсь, еще многое из этого".

ГЛАВА 13

Провозглашение восшествия на престол императора Цай Линя, избранного Небом наследника Изумрудной империи, состоялось на рыночной площади рядом с доками Нуан-Хи. Двор губернаторского особняка, как самого большого официального здания в городе, обычно был предпочтительным местом для проведения любого значимого публичного мероприятия. Однако, поскольку сейчас он представлял собой дымящуюся труху, настоятель счел его неподходящим фоном для столь знаменательного события. В любом случае, рынок был единственным местом, достаточно просторным, чтобы вместить столько зрителей. Город собрался тысячами, чтобы посмотреть, как молодой человек в капитанских доспехах преклоняет колени перед пожилым монахом, чтобы получить одобрение Небес.

"Знайте, что Небеса смотрят на этого человека!" - провозгласил настоятель, его голос хорошо разносился в утреннем воздухе. "Знайте, что в его жилах течет кровь императоров прошлого!"

Выражение лица Цай Линя оставалось совершенно безучастным, пока старик говорил, и Ваэлин чувствовал, как за маской закипает явное недовольство. Потребовалось много часов уговоров, в основном со стороны Шерин, прежде чем он согласился взять на себя эту мантию. После того как местная гражданская война была улажена, и весь город стал надеяться на его лидерство - город, который уже пережил несколько бунтов, когда жители ссорились с новоприбывшими, - его нежелание наконец было преодолено. Однако у Цай Линя были свои условия, главным из которых был полный отказ принимать любые советы от настоятеля или любого другого служителя Храма. В результате Ваэлин оказался в роли посредника, что позволяло ему отбрасывать желания настоятеля, продвигая свои собственные. Пока его мало что беспокоило в этом соглашении.

Несмотря на ясность слов настоятеля, толпа была так велика, что не все