Немезида ночного ангела - Брент Уикс

увиты зеленью. На голой скале, посреди истерзанной штормовым ветром пустынной равнины, сады – это главный признак богатства, а здесь, как и везде, сосед стремится превзойти соседа, отчего все стены утопают в самых разных вьющихся и цветущих растениях.

Как ни странно, несмотря на обилие дворцов, большого города поблизости нет. Более того, здесь нет вообще никакого города. Несколько базаров сплетены между собой извилистыми дорогами, еще одна, золотая и прямая, как стрела, ведет прямиком к замку; сейчас она запружена толпой гостей фестиваля, но домов вдоль нее нет. Неужели каждый местный работник ежедневно проходит половину лиги, если не больше, чтобы попасть в этот каменный мешок, а затем возвращается обратно?

Как они умудряются так жить? И как вообще умудряется жить вся эта страна?

По-моему, Алитэра похожа на какой-нибудь непрочно стоящий валун в дикой местности – путник может поглазеть на него и решить, что тот со дня на день свалится, и даже не узнает, что сто лет назад его прапрапрадедушка тоже проходил здесь и думал так же. Кажется, что эта страна слишком огромна и не может не распасться, однако ее две столицы, бесподобные дороги, вечно переезжающий двор, вездесущая магия, богатство и могущество просуществовали уже несколько веков.

Я смотрю на далекий замок, но не разглядываю его, а размышляю. Как же мы попадем внутрь?

Решить эту задачку было бы не так сложно, если бы я приехал сюда неделю назад.

Да, как того и хотела Мамочка К.

Я морщусь. Наверняка в половине этих дворцов, если не во всех, найдется по браслету. И хотя бы в одном стража будет не ахти какая. Но мне неизвестно, в каком именно, потому что разведку никто не проводил. Если я влезу не в то место, то лучшие люди Алитэрской империи узнают, что среди них орудует профессионал, а за свою историю они наверняка научились защищаться от мокрушников, лазутчиков, воров, мошенников и убийц, подосланных мятежными племенами и народами.

Проклятие, даже если я попаду внутрь – что, если компас сломан? Что, если я не разберусь, как им пользоваться? Как мне тогда поступить – рискнуть и спросить совета у какого-нибудь мага, чтобы самому сразу же отправиться на поиски близнецов, или сначала вернуться за тридевять земель в Эленею?

Я должен раздобыть одну магическую белиберду, чтобы с ее помощью украсть другую магическую белиберду. Я тебе уже говорил, что терпеть не могу магическую белибердень?

~– Ты ко мне обращаешься?~

«Белиберда. Слово вдруг потеряло всякий смысл. Ты тоже заметил, да?» Белиберда. Белиберда.

Мамочка К назвала это дело невыполнимым. Хорошо, что я выставил за него такую конскую цену. Я уже успел нажить себе целую магическую школу врагов – причем ту, где обучают лучших бойцов во всем мире. Но, с другой стороны, со мной случилось и кое-что хорошее – например, я… А вообще-то нет, кажется, в Тоувере я ничего не приобрел. Только прицепил на хвост погоню.

Я слышу знакомые шаги. Фаэна садится рядом.

Восхищенно смотрит на вид.

– Ты здесь в первый раз?

Я утвердительно мычу.

– Я тоже, – говорит она. – Но герцогиня наняла местного, и тот рассказал мне все, о чем она приказала и о чем я догадалась спросить. Я достала нам тильбюри[2] и билет. Поговорим по дороге? Что тебе нужно знать?

– Тильбюри? Билет?

– Билет в сторону Виа Аурия. Он стоит целое состояние. Мы могли бы дойти пешком, но мне показалось, тебя беспокоит, что наши синие друзья нас догонят. А у тильбюри есть занавески.

Проследив за ее взглядом, я спрашиваю:

– А обычно в них разве не лошадь запрягают?

– Здесь приняты строгие правила о том, кому куда можно ехать и на чем. Так мы быстрее всего попадем в нужное нам место и не привлечем внимания.

Тильбюри простенькая и очень маленькая. Два колеса, один человек, который тянет за собой коляску, и одно главное достоинство – широкая крыша и прозрачные занавески, которые дают тень ютящимся внутри пассажирам. Точнее, пассажиру, понимаю я, глядя на кислое лицо мужчины, запряженного в коляску. Обычно он возит одного. Однако, смерив нас взглядом, он приходит к выводу, что мы довольно легкие, и совсем скоро коляска с нами трогается с места.

– Первым делом заедем и купим тебе приличную одежду, – говорит Фаэна.

– Мне кажется, моя одежда вполне приличная.

– Рада, что тебе так кажется. – Пока мы трясемся в коляске, Фаэна достает веер и начинает обмахиваться. Поскольку мы тесно прижаты друг к другу и обмениваемся теплом, она остужает нас обоих.

Если бы солнце не палило столь нещадно, прижиматься к Фаэне было бы приятно, а я, даже несмотря на принятые решения, смог бы отвлечься. Но сейчас нам жарко и потно. К тому же разговаривать, ощущая на себе каждый вдох собеседника, очень неловко. Когда лица приближены почти вплотную, малейший взгляд кажется слишком пристальным, и вести нормальную беседу становится невозможно.

– Насчет того, что ты спрашивала, – говорю я, отводя глаза. – Я слышал про Великий Шторм. Или про Штормы? Неважно. Не считая этого, я знаю лишь то, что вижу. Давай лучше поговорим о том, как будем разыскивать… – Я кошусь на запряженного в коляску человека. Тот идет довольно далеко впереди и, кажется, не слышит нас, однако я говорю: – …наш входной билет. – И стучу пальцами по запястью.

– Я поняла, – говорит Фаэна. – Мне придется встретиться с местными брокерами.

– Са'каге? – тихо спрашиваю я.

– Я тоже так подумала и спросила, – отвечает она. – Но это, по-видимому, очень сложный вопрос. Мне должны передать еще одну посылку, но в случае, если все полетит к чертям, герцогиня разрешила мне связаться с очаровательным местным, которого зовут Книпсер. И, думаю, мы можем со всей честностью сказать, что все уже полетело к чертям.

– Дальше будет еще веселее, – говорю я.

– Да уж, знаю, я и сама не очень-то горю желанием… – Фаэна замирает, глядя куда-то за меня. – Кайлар, не поворачивай голову. – Она щурится, всматриваясь в даль. Затем, еле шевеля губами, шепчет: – Синий маг. На лошади. Мы сейчас проедем совсем рядом с ним.

Она хватается за шнурки, которые прижимают занавеску к раме коляски. Ветерок, конечно, был нам приятен, но будет еще приятнее остаться в живых. Я хватаюсь за штору сбоку от меня и тоже развязываю шнуры.

Обе шторы опускаются одновременно… Никогда в жизни я не видел столь больших и столь безвкусных кружевных тряпок. Но хуже то, что спрятаться за ними мы решительно не можем.

Мы переглядываемся. Фаэна, похоже, напугана. Я говорю:

– Я могу…

– Нет. Они знают, как