Персоны и персонажи - Сергей Львович Макеев

Столичные иезуиты высоко оценили способности и знания юного Прево и решили, что ему следует учиться дальше богословию, философии и другим гуманитарным наукам в училище Генриха IV в городке Ла Флеш.

Но монастырские, а затем и семинарские порядки уже тяготили Антуана. Деятельная натура жаждала подвигов, а душа — любви. В 1716 году восемнадцатилетний юноша сбежал из училища и завербовался в армию простым солдатом. Он рассчитывал, по собственным словам, «выдвинуться при первом удобном случае», заслужить офицерское звание. Вот только время выбрал неудачное: Утрехтский мир положил конец долгой войне за «испанское наследство», а без войны трудно начинать военную карьеру. И все же Прево два года тянул солдатскую лямку. В сущности, воинский устав не мягче монастырского, свободы нет ни тут ни там. И юноша решил вернуться в монастырь. «Опрометчивое вступление на военную службу привело, наконец, к могиле», — писал он позднее.

Однако иезуиты не захотели принять «заблудшую овцу» в свою «могилу», хотя раскаяние Антуана было глубоким и искренним. Он даже отправился в Рим, чтобы вымолить у папы прощение. Но по дороге опасно заболел, к тому же, и деньги у него кончились. Тут подвернулся офицер, заботливый, как отец родной: определил юношу в больницу, навещал, кормил и поил. Но оказалось, что старался он не бескорыстно, и как только больной поправился, предложил ему опять записаться в доблестную французскую армию. Антуан, конечно, отказался, но вербовщик знал свое дело и не отставал. Возможно, он предъявил счет на круглую сумму и пригрозил судом, или, может быть, Прево действительно подписал контракт, но потом пошел на попятный. В письмах он упоминал еще какое-то «серьезное дело», так называли дуэль со смертельным исходом. В общем, Антуан снова ударился в бега и на этот раз скрылся за границей, в Голландии. Правда, отсиживался он там недолго и вскоре вернулся во Францию.

И тут его настигла первая любовь, неистовая и безрассудная. Он полюбил девушку, что называется, «из дурного общества». Неизвестно, что она там натворила, но ее арестовали и посадили в тюрьму, затем заменили заключение ссылкой в Луизиану.

В то время французские власти заселяли это заморское владение в Новом Свете кем только можно. Отправляли в Америку даже осужденных преступников и преступниц, чаще всего проституток. Для мужчин это был шанс сменить тюремную камеру на полную неизвестность, стоило только согласиться на брак с воровкой или куртизанкой. Таких «молодоженов поневоле» везли в порт на корабль скованными попарно, а женщин-одиночек сковывали по шесть. В Луизиане они доставались переселенцам по жребию.

Так везли и подругу Прево. Антуан решил следовать за нею хоть на край света. Должно быть, сердце его разрывалось от жалости. Впоследствии кавалер де Грие по воле автора проделал весь этот путь и так передал свои чувства: «Но вообразите себе бедную мою возлюбленную, прикованную цепями вокруг пояса, сидящею на соломенной подстилке, в томлении прислонившись головою к стенке повозки, с лицом бледным и омоченным, слезами, которые ручьями струились из-под ресниц, хотя глаза ее неизменно были закрыты».

По дороге Антуан опять заболел и слег. Партия арестанток прибыла в Лa-Рошель, там их погрузили на корабль и… Прево потерял свою возлюбленную, потерял навсегда. Его отчаяние было так велико, что теперь он твердо решил похоронить себя в монастыре. Свою «могилу» он нашел в бенедиктинском монастыре Сен-Вандрий близ Руана.

Между ангелом и бесом

В 1721 году, после года послушничества, Антуан Франсуа Прево принес монашеский обет. Он усердно смирял свою плоть, молился, изучал древние книги, сам преподавал теологию, но… Его неудержимо влекло в мир, за стены обители. И даже когда ему удавалось смирить свои желания, он не мог укротить свой независимый характер, вольнолюбивую натуру. Антуан подавал прошения о переводе в другие монастыри, с более мягкими условиями, и за семь лет монашества сменил восемь (!) обителей. Но где найти «подходящий» монастырь для негодного монаха? Он и сам все прекрасно понимал: «Нельзя не признать, что я ни в какой степени не пригоден для монашества…»

Тем не менее в 1726 году Антуан Франсуа стал аббатом Прево — епископ Амьенский посвятил его в духовный сан. Надо сказать, что первоначально аббатами именовались только настоятели монастырей, но позднее так стали называть всех людей духовного звания, даже не имевших своего прихода. Теперь аббат Прево мог иногда по поручению монастыря покидать обитель и читать проповеди, служить различные требы в парижских церквах, в приютах и на дому. В эти годы в кельях монастыря Блан-Манто в Париже, а позднее в Сен-Жермен-де-Прэ, молодой аббат начал писать большой роман «Записки знатного человека, удалившегося от света», принесший ему громкую славу. Когда первые два тома романа уже были напечатаны и горячо обсуждались в гостиных и салонах Парижа, произошла знаменательная встреча, повлиявшая на личную судьбу аббата Прево и на замысел повести «Манон Леско». Некоторые исследователи признают эту историю подлинной, другие считают ее одной из литературных легенд, окружающих имя Прево.

Иллюстрации художников Ж. Паскье и Г. Гравело из французского издания 1753 г. Кавалер де Грие посещает Манон в Приюте: «Мы кинулись друг другу в объятия в страстном порыве, очарование которого знают любовники., испытавшие трехмесячную разлуку».

В октябре 1728 года аббат Прево прибыл в приют Сальпетриер исповедовать узниц. В парижских приютах содержались не только сироты и немощные, но и «женщины дурного поведения». Настоящих, закоренелых преступниц заключали в тюрьмы, а приюты считались исправительными заведениями. Во дворе приюта у старого колодца аббат увидел молодую женщину, потрясшую его воображение. Она была совсем не похожа на своих товарок: бледный, но прекрасный цветок среди сорной травы. Это был coup de foudre — удар молнии, любовь с первого взгляда, которую Прево первым так живо изобразил в сцене знакомства кавалера де Грие с Манон Леско. Прелестную узницу приюта Сальпетриер тоже называли Манон, но это было прозвище, а не настоящее имя. Если правда, что на исповеди не лгут, то Манон, по ее словам, стала невинной жертвой коварного обмана. С этого дня Прево только и думал, как бы вырваться из обители и встретиться с возлюбленной. Но за Манон пристально следила настоятельница и в конце концов застала узницу в объятиях — о ужас! — молодого аббата. После этакого конфуза Прево уже не мог появляться в приюте. Через парижских знакомых он начал хлопотать за Манон.