Изамбард Кингдом Брюнель - L. T. C. Rolt

компания" были его крупнейшими кредиторами. Помимо всего прочего, внимательное изучение огромного скелетного корпуса показало, что, стремясь помочь Расселу в его финансовых затруднениях, Брюнель разрешил выплатить ему гораздо больше денег, чем требовалось по результатам. Действительно, впоследствии было заявлено, что на тот момент оставалось сделать не менее трех четвертей работы над корпусом. Поскольку он в значительной степени был ответственен за то, чтобы убедить своих друзей и деловых партнеров выделить капитал для этого предприятия, мы можем представить себе чувства Брюнеля, когда стало известно об этих последствиях его неуместного доверия. Но вскоре последовали еще более серьезные удары, поскольку из письма Йейтсу совершенно ясно, что Брюнель все еще не понимал, что происходит; что он все еще считал Рассела просто импровизатором.

Йейтс был отправлен в Миллуолл, чтобы помочь Расселу привести в порядок его дела, а Фрешфилд, адвокат Рассела, сообщил Брюнелю, что его клиент получил средства, которые позволят ему продержаться еще неделю. Через два дня, 26 января 1856 года, Брюнель отправил Расселу короткую записку, в которой писал: "Я, как никогда, стремлюсь спасти вас от бедствий, которые, как мне кажется, я вижу, хотя, очевидно, вы этого не замечаете". Такое великодушие оказалось неуместным. Вскоре выяснилось, что ботинок был надет на другую ногу. Поскольку его жест не вызвал у Рассела никакого отклика, Брюнель написал Фрешфилду письмо, в котором попросил его подготовить справку о том, что Рассел больше не в состоянии выполнять свой контракт.

Я не вижу [писал он] никаких оснований надеяться на то, что Рассел сможет предложить какое-либо соглашение, с помощью которого можно будет продолжать работу, и, похоже, он не готов согласиться на то, что я могу предложить.

В то же время он попросил Фрешфилда подготовить договор аренды той части собственности Рассела, которую занимал большой корабль. Большая часть строительной площадки находилась на верфи Напьера, которая принадлежала компании на правах аренды, но носовая часть находилась на земле Рассела. В последний день января от Йейтса из Миллуолла пришла следующая торопливая записка: "Приняли меры для постоянного владения. Не надейтесь, что Рассел продолжит работы, так как мистер Мартин сказал мне вчера вечером, что они должны аннулировать его тратты и чеки, выписанные или причитающиеся вчера".

Если Йейтс полагал, что он все предусмотрел, то его ждало разочарование: следующий удар последовал быстро, точнее, 1 февраля, в виде письма от Фрешфилда. Я подготовил договор аренды дополнительной земли для корабля и виделся с Расселом, - писал он, - но мне жаль сообщать, что он не может оформить договор аренды, поскольку, как оказалось, в прошлом году он заложил эти помещения компании Martin & Co.". Предположительно, Рассел предпринял этот шаг во время своих предыдущих финансовых трудностей, но не счел нужным сообщить об этом Брюнелю, несмотря на помощь, оказанную ему в тот раз.

4 февраля Рассел приостановил выплаты, а 9-го числа Йейтс написал Брюнелю из Миллуолла: "Мистер Рассел был на заводе до моего прибытия туда в субботу и в категоричной форме уволил всех людей, связанных с работами на корабле". В то же время Рассел легкомысленно заявил, что не сможет продолжать работу над контрактом на строительство великого корабля, если ему не будут платить фантастическую сумму в 15 000 фунтов стерлингов в месяц. Однако этот кусок холодного нахальства был превзойден в отчете, который он подготовил для собрания кредиторов, состоявшегося в Миллуолле 12 февраля под председательством Сэмюэля Била. 122 940 фунтов стерлингов составляли общие обязательства Рассела, 100 353 фунта стерлингов - оценка реализуемых активов. Была предложена схема, очень похожая на ту, которую предложил Брюнель, согласно которой существующие контракты будут завершены, а бизнес ликвидирован под руководством трех инспекторов, назначенных кредиторами. Но Брюнель не осознавал ни масштабов претензий кредиторов Рассела, ни того факта, что его имущество уже было в значительной степени заложено его банкирам. Восточная пароходная компания оставила за собой право требования к имуществу Рассела за нарушение контракта, но обнаружила, что, насколько им известно, у него нет никакого имущества. Его кредиторы и банкир предъявили претензии раньше. Брюнель и его коллеги столкнулись с болезненным фактом, что Скотт Рассел был одним из тех людей, в чьих руках деньги могли таинственным образом исчезать. В данном случае это была немалая часть из 292 295 фунтов стерлингов, выплаченных по контракту. "Если контракты удастся выполнить, - говорилось в отчете Рассела, - залогодержатели разрешат использовать помещения, а кредиторы, приняв способ ликвидации под контролем, смогут воспользоваться преимуществами, которые, вероятно, приведут к увеличению дивидендов и предотвратят жертвы, которые в противном случае должны возникнуть". Если этот план будет принят, то, по его словам, он надеется, что к июню сможет выплатить 10 фунтов стерлингов. Далее последовал венец его наглости. Впервые Рассел показал свое истинное лицо. "Не предполагается, - откровенно заявил он, - продолжать строительство судна-левиафана Восточной пароходной компании, контракт переходит к директорам. До настоящего времени не было ни одного убытка, связанного с этим пароходом; но если работы будут продолжены, они, несомненно, приведут к неблагоприятным результатам".

Как, должно быть, прекрасно понимал Скотт Рассел, этот циничный отказ от контракта поставил Брюнеля и несчастную компанию в безвыходное положение, в котором они не могли ничего исправить. У него не было активов, на которые они могли бы претендовать, в то время как их великий корабль частично лежал на заложенной им собственности вместе с заводом, необходимым для его строительства . И вот, пока скелет левиафана безмолвно и уныло вырисовывался в тумане Милволла, залогодержатели заселились внутрь. "Вы в курсе, - писал Брюнель Йейтсу 4 марта,

что господа Мартины завладели стационарным заводом в прошлую среду или четверг и поставили на него человека? Сейчас они оцениваются, и, как мне сказали, создается впечатление, что рассматривается договоренность с "Истерн Стим" о том, что они будут работать 12 месяцев.

Очевидно, что Martin's, подстрекаемые, несомненно, Расселом, рассчитывали договориться с компанией об аренде на очень выгодных условиях, в то время как Eastern Steam, что вполне естественно, считали, что у них самих есть справедливые претензии. Йейтс немедленно ответил: "Мы уведомили "Мартин и Ко" о наших претензиях и правах в соответствии с юридическим советом. С их стороны это лишь предположение, что мы заключаем соглашение о занятии".

Десять дней спустя на верфи во второй раз таинственным образом вспыхнул пожар. "Похоже, что в Миллуолле правит какой-то злой гений, - писал Йейтс, возможно, более искренне, чем он думал, - но я рад сообщить, что вчерашнее происшествие нам нисколько не мешает, поскольку наиболее полное разрушение коснулось только пильного