Жабья царевна - Екатерина Валерьевна Шитова

не глядя по сторонам. Грудь колола травяная мамка-берегиня, которую мать сунула ей с собой. Она будто увеличилась в размерах и едва умещалась под рубашкой. Несколько раз Василиса порывалась выбросить куклу, но что-то удерживало ее.

Лес шумел. Он всегда шумел, когда что-то случалось. Украденное дитя крепко спало в травяном гнезде на берегу Зеленого озера, вокруг гнезда, как безмолвные стражи, сидели огромные жабы, таращили по сторонам свои круглые, безумные глаза. А горюющая мать металась по лесным тропам, раздирала в кровь руки и ноги, пробираясь сквозь овраги и бурелом. Если она не сможет больше бежать, то поползет по земле за своим ребенком. Она не отдаст свою дочь в лапы нежити, не позволит лишить ее жизни, превратить в такую же холодную, лупоглазую жабу.

Перед глазами Василисы мелькали страшные картинки того, что могло случиться с Уленькой, но она, сжав зубы до скрипа, гнала их от себя. Если поддаться чувствам и дать слабину, то ничего хорошего не выйдет, силы иссякнут раньше времени, огонь, горящий в сердце, погаснет. Чтобы иметь силы мстить, нужно не поддаваться чувствам. Поэтому Василиса бежала вперед изо всех сил, чтобы опередить свои мысли, чтобы не дать им догнать ее. Хрупкая, маленькая женщина-мать бежала за своим дитя. И если бы на пути ее сейчас выросла огненная стена, она, не колеблясь, бросилась бы в жаркое полымя. Лицо Василисы было мрачным и суровым, она будто повзрослела сразу на десяток лет. Горе всегда прибавляет человеку жизненного опыта, а вместе с ним – морщин и седых волос.

Когда деревья расступились, и перед Василисой, наконец, раскинулось Зеленое озеро, она остановилась и судорожно вздохнула. Это место было ей знакомым, почти родным. Она бывала тут так часто, что знала все тропки и дорожки, все тайные местечки. Она легко найдет дочку, где бы Неждана ее не спрятала. Но искать не пришлось – взгляд Василисы сразу же остановился на травяном гнезде. Они с Нежданой спали в таких гнездышках, когда были маленькими. Василиса вспомнила, как в них было тепло и уютно. Подойдя ближе, она увидела в гнезде Уленьку. Девочка спокойно спала, посасывая во сне кулачок, и Василиса присела рядом, прошептала одними губами, чтоб не нарушить ее сон:

– Доченька моя…

Она протянула к девочке руки, но жабы, сидящие у гнезда, громко заквакали на разные голоса. Уленька встрепенулась, открыла глазки и заплакала. И тут за спиной Василисы прозвучал голос Нежданы – низкий и хриплый.

– Не смей! Не трогай дитя!

Василиса обернулась и встретилась взглядом со своей названной сестрицей. Жабья царевна возвышалась над ней, ее стройное, крепкое тело будто стало еще выше и сильнее. “Видать, немало кровушки у Игната выпила!” – подумала Василиса.

Яркий наряд Нежданы, украшенный вышивкой и блестящими каменьями, подчеркивал красоту и блеск длинных, черных волос. Только красота эта была не настоящей, да и взгляд был хитрый, недобрый, и в голосе слышалось столько злобы, что все внутри у Василисы похолодело. А ведь когда-то они назвали себя не просто подругами, а сестрицами! Неужели такая крепкая дружба может превратиться в лютую вражду? Неужели человек может в одночасье так сильно перемениться? Оказывается, может, если душу раскалывает надвое черная зависть.

– Забирай, что хочешь, Неждана: дом, мужа, да хоть всю мою жизнь себе забери! – проговорила Василиса, – Но свою дочь я тебе не отдам.

Неждана усмехнулась, склонила голову набок.

– Она уже не твоя. Игнат отдал ее мне.

– Зачем тебе дитя малое? Если крови хочешь, на, бери мою! – Василиса вытянула вперед руку. – В такой-то малютке крови – всего ничего.

– Мне кровь ее не нужна, – произнесла девушка, повела головой и подбоченилась горделиво. – Она будет служить мне!

Василиса почувствовала жар внутри, будто в животе закипел огромный котел.

– Никому моя дочь служить не будет! – яростно воскликнула она, сжав кулаки.

Неждана запрокинула голову и громко расхохоталась.

– Ты пришла ко мне, Жабьей Царевне! Пришла в царство самой нежити, из чьих лап ни один живой человек уйти не может. Ты пришла сюда и смеешь перечить мне?

Она схватила Василису за горло и принялась душить. Ее лицо стало зеленовато-серого цвета, глаза надулись, безобразно выпучились, рот открылся, обнажив гнилую челюсть, а язык вывалился наружу. Но руки Нежданы то и дело соскальзывали, оставляя на коже Василисы ошметки гнилой кожи, Василиса в ответ молотила ее маленькими, но сильными кулачками, впивалась зубами в рыхлую, гнилую плоть. Неждана хватала свою жертву снова и снова, пытаясь придавить ее, задушить, но у нее ничего не выходило. Василиса стала скользкой, как рыба.

И тут Неждана заметила под ее рубахой травяную куклу.

– Оберег твой тебя не спасет. Я вот сейчас тебя в озеро столкну, и вода смоет всю его силу.

Она схватила Василису за волосы и потащила к пологому берегу. Но и волосы девушки вдруг просочились сквозь пальцы Нежданы, словно вода.

– За что ты меня так ненавидишь, Неждана? Что плохого я тебе сделала? – закричала Василиса, сидя на земле.

Неждана, уже занесшая руку для нового удара, вдруг опустила ее. Ее неприглядное мертвое лицо застыло в злобной гримасе. Помолчав несколько минут, она проговорила:

– Помнишь, мы с тобою назвались сестрицами? Хотели всегда быть вместе, и чтоб все у нас было одинаково… Да вот только тогда с Зеленого озера ты ушла домой, дома тебя ждали родители. Они тебя любили и баловали. У меня не было никого. Потом у тебя появились подруги и даже жених. У меня же по-прежнему не было никого. Когда ты перестала приходить к Зеленому озеру, я посчитала это насмешкой. Ты обзавелась семьей, а я так и была совсем одна. Ты обещала, что всегда будешь со мной, но не выполнила обещания. Поэтому я лишу тебя самого дорогого, что у тебя есть. Я заберу твое дитя. Скоро Уленька станет такой, как я. Она станет нежитью и будет служить мне.

Неждана резким движением склонилась к гнезду и подхватила на руки Уленьку.

– Нет! – в отчаянии закричала Василиса.

Вскочив на ноги, она попыталась отобрать дочку у Жабьей царевны, но у нее не вышло, она лишь напугала девочку. Уленька отчаянно заплакала, испугавшись криков и громкой ругани, она принялась молотить ручками по воздуху. У Василисы сжалось сердце от пронзительного крика, она взглянула на Неждану глазами, полными слез и взмолилась:

– Дай я хотя бы накормлю ее! Она же голодная.

К ее удивлению, Жабья царевна улыбнулась и ответила:

– Так и быть, разрешу тебе покормить дитя в последний раз!

Она поманила ее за собой.

– Пошли за мной, покажу тебе