Вещи мертвого человека - Дмитрий Валерьянович Лекух

всегда внутренне был слишком самоироничным и самодостаточным, чтобы собирать дерьмо на своих. Правда, это было, к сожалению, очень и очень давно. Когда мы с ним только входили вместе в мир «больших медиа»…

Первым набрал, естественно, водителя. Не морозиться же после бани под этим вечно льющим с неба стихийным бедствием.

Остальные пока по-любому немножечко обождут…

Дождя, кстати, в виде исключения, на улице почти что не было.

Он, разумеется, не кончился, кончился один такой. Просто паузу взял. Устал, видимо. Еще бы: столько времени и совсем не переставая. Притомился, в общем.

И то хорошо…

Спокойно дождался закрепленную за мной старенькую редакционную «разгонку».

Залез внутрь.

Водитель, все тот же профессионально хмурый Олег, курил в чуть приоткрытое окно, рядом с которым о чем-то не очень громко, но вполне отчетливо беседовали две сравнительно молодые и весьма элегантно одетые, несмотря на погоду, москвички.

Водитель с интересом прислушивался.

Ну и я тоже невольно ухо на дамский разговор накинул, пока ремнями пристегивался и сигареты из сумочки доставал. Терпеть, кстати, не могу рассованные по разным карманам сигареты, зажигалки, бумажники, скомканные купюры. А барсетки пошловато выглядят, к сожалению, на мой замысловатый вкус.

Хорошо еще, что вот такие небольшие мужские сумки снова в моду вошли…

– Бла-бла-бла-бла-бла, бля-бла-бла-бла-бла, блядь ты такая!

– Бу-бу-бу-бу-бу. Сама в жопу ебанная блядь!

Москвички.

Утонченные.

В красивых «учительских» очках обе. Ухоженные, до гладкости тел и показательного лоска души.

Я чуть было неприкуренную сигарету не проглотил.

– Да обе вы бляди, так-то, – с громким вздохом сплюнул в окно Олег и поднял боковое стекло. – Куда направимся, шеф?

– Домой, – жму плечами.

И вспоминаю, что собирался курить. Дуры эти две отвлекли. Засмотрелся на них, идиот.

Ладно…

Прикурил.

Набрал жену по вотсапу, чтобы за роуминг деньги не платить. Интересно: подойдет, нет?

Если вайфай смартфон цепляет…

– Ну наконец-то, – сразу же раздается в телефонной трубке. – И чего три дня не звонил? Где пропадал? Опять забухал, что ли?

– Да иди ты в жопу, любимая, – фыркаю. – Я бы и забухал, пожалуй. Да некогда. На обещанный тебе сдуру «порше» деньги зарабатывать все приходится…

– И как? – фыркает в ответ. – Получается, типа, чего?

Я тихо хихикаю.

– Вы таки будете смеяться, сеньора, – с неожиданным вкусом затягиваюсь. – А ведь, кажется, получается. И вполне…

Глава 46. Спать, спать, спать…

Пока добрался до дому, дозвонился до автоответчика Леськи. Ну понятно, поговорить-то ей надо, но в жизни любой женщины бывают такие моменты, когда мобильный телефон имеет смысл отключать.

Наговорил ей, что завтра, как обещал, буду.

А вот сегодня, напротив, ко мне лучше не приставать, совсем никому.

Приехал домой, покормил кошек и рыб, тщательно спрятал остатки порошка в специальный ящик стола, с секретом.

Смешно.

Если кто-то захочет найти – найдет…

Зачем-то еще раз поперся гулять с собакой: Герда недоумевала, конечно, но честно сделала свои собачьи дела. И даже побегала немного, пока я курил, укрываясь под деревом от сыплющей с неба холодной мороси. Эта осень просто насквозь пропитана холодным, формалиново-стерильным, ледяным дождем.

Хорошо еще, что Москва последние годы – очень холодный, злой, но все-таки очень чистый город. Иначе было бы совсем тяжело: я помню такие дожди при позднем Лужкове, когда по центральным улицам буквально плыло сплошным потоком цветастое оберточное говно – и это, если кто забыл, был реальнейший ад. Тогда даже в метро спускаться было по-настоящему стремно: из-под земли веяло инфернальностью.

А сейчас просто от взгляда на эти вымытые пространства сводит скулы и зубы, особенно от привычного вида холодного вымытого стекла и переплетенного с ним ледяного металла, залитого ядовитым электрическим светом.

Хорошо еще, что я в старом районе живу. Фрунзенская набережная, не хухры-мухры. Без особых новостроев. Кому они здесь нужны?

Камень и кирпич, даже промытые до неестественного блеска ледяной небесной водой, все равно теплее. Да и листья, заметим, в этом году убрали, продрав газоны до первозданной черноты.

Быстро, тщательно.

Иной раз даже жалко этот сгребаемый грубыми граблями нежный багрянец, перемежаемый зеленью с золотом, живущий только для того, чтобы быть вывезенным куда-то городскими коммунальными службами.

Раньше хотя бы жгли. Что не экологично, конечно, но как же душевно это все было в прошлом: осень, обязательные вкусно пахнущие костры из дымящих и трещащих листьев. Дым как салют надвигающейся на город зиме.

Но в этом году всё как раз правильно сделали. Иначе сейчас бы это все просто гнило…

Задумался.

Пришел в себя от того, что в руку с погасшей сигаретой уткнулся мокрый собачий нос. Герда докладывала о завершении прогулки – пошли, мол, домой, хозяин. Нечего тут…

Согласен, моя девочка – потрепал ее легонько по влажной холке.

Согласен.

Сейчас пойдем…

Дождь тем временем прорезал облака холодной, колючей ледяной крупой.

Вот только дождя со снегом нам сейчас в столице и не хватало.

Мама моя дорогая…

И правда…

Домой.

Снова тщательно вытер девочке лапы, и она, понимая мою слабость, широко зевнула и решительно поплелась в сторону гостиной. На диван, перед телевизором. Время от времени я ее оттуда гоняю, конечно: песель, даже самая любимая, все равно должна знать свое собачье место, а диван все-таки – место хозяйское. Это котам разрешается повсеместно, им все равно хрен запретишь…

С наслаждением переоделся в старые, мягкие голубые домашние джинсы, натянул легкую серую футболку.

Глянул на себя в зеркало.

Старею, конечно.

Но еще… еще вроде бы ничего…

Прошел в кабинет, постелил там себе на диване: отчего-то не хотелось мять нашу с Нинкой большую двуспальную кровать.

Пробежался пальцами по книжным корешкам, выбирая, что почитать перед сном.

Так, так.

Так.

Нет, не это.

И это сразу в минус, сейчас вообще не надо выбирать что-то слишком увлекательное, сюжетное.

А то с таким до самого утра не уснешь.

Кстати. А не рано ли мне ложиться? Еще и на улице-то толком не стемнело. Сейчас уйду в ночь, а часа в два-три проснусь. И буду до утра зенками лупать, а с утра зевать. И полдня чувствовать себя сомнамбулой в тумане. Это мы проходили.

Но спать-то надо. Ради этого, в принципе, и отпрашивался.

Дилемма.

Бля.

Вот вечно у меня все через одно место: не человек прям, а какой-то занимательный гей-парад.

Или кабинет проктологии.

Ну да ладно.

Рецепт, в общем, тоже понятен. Отключить телефон и все внешние раздражители. Выбрать-таки книжку.

Заварить чаю.

И постараться продержаться хотя бы часов до девяти-десяти, сладостно убивая такое редкое время счастливого безделья.

А потом еще раз быстренько выгулять Герду.

Покормить